Пожалуй, любого человека, связавшего свою жизнь с , а, тем более, начинающих ораторов, беспокоит вопрос, как можно стать поистине выдающимся и непревзойдённым мастером красноречия. И что же может быть в этом вопросе лучше, чем, рекомендации и советы от настоящего Учителя ораторского искусства?

Да, нет сомнений в том, что и в нашем времени, и в минувших десяти- и столетиях можно найти великих людей, способных взбудоражить своими речами умы миллионов, но, как и во многих вопросах в нашей жизни, чтобы понять суть, нужно вернуться к корням. И если говорить об ораторском мастерстве, то его истоки следует искать в Древнем Риме, а именно – в трудах Марка Фабия Квинтилиана.

Для всех ораторов и просто охочих до интересных знаний людей мы подготовили материал, в котором расскажем о том, кто же такой Квинтилиан, и чему он учил.

Немного о Марке Фибии Квинтилиане

Марк Фабий Квинтилиан – римский учитель красноречия (ритор), а также автор самого полного учебника по ораторскому искусству, который дошел до человечества с античных времён, под названием «Наставления оратору». Данный труд был обязателен для изучения во всех школах Рима, как и сочинения Цицерона. Квинтилиана считают не только человеком, выразившим вкусы высшего общества Рима, но ещё и реформатором , первым профессиональным учителем, который основал государственную школу, и первым классиком гуманной .

Труд Квинтилиана «Наставления оратору» был написан в двенадцати томах. Это очень продуманная работа, в которой систематизирован огромный объём знаний по ораторскому искусству, а также обобщён собственный опыт автора. Собственно, об идеях Квинтилиана мы и поговорим далее.

Квинтилиан о воспитании оратора или основные идеи «Наставлений оратору»

Для начала отметим, что сам Квинтилиан говорит о труде оратора, что тот очень разнообразен и обширен, и сказать о нём всё просто невозможно. Однако в своей работе он предпринимает попытки изложить всё самое важное из традиционных правил.

Итак, по аналогии с Цицероном, Квинтилиан рисует образ оратора, как мудреца, совершенного как в своих нравах, так и в знаниях и качествах, необходимых для красноречия.

Говоря о воспитании будущего оратора, он говорит, что воспитывать его нужно с детских лет, и его учителя – родители, кормилицы и дядьки – должны учить его должным образом. В «Наставлении оратору» содержится огромнейшее количество методических рассуждений на тему обучения в детстве: учение должно представлять собой забаву, учеником сознательно, и заниматься ученик должен обязательно чтением вслух и чистописанием.

Учитывая то, что речь оратора должна быть красивой, ясной и правильной, он должен изучать грамматику и эталонных ораторов, прозаиков и поэтов, а переходить к собственным сочинениям можно лишь после этого. Будущий мастер красноречия должен очень много знать – разбираться в музыке, философии, геометрии, произношении и других областях знаний.

Отдельная глава работы Квинтилиана посвящена и тому, как нужно работать учителю. Автор представляет систему особых упражнений, даёт художественной литературы и речей именитых ораторов.

Квинтилиан считает, что риторические правила необязательно должны почитаться оратором как некие непреложные законы, ведь многое в них может изменяться, исходя из особенностей обстоятельств, ситуаций, времени и дел.

Кроме того, философ в своём труде отступает от уже ставших к его времени устоявшимися регламентов построения речей. Для него они представляют собой только руководство к действию, но не догмы – правила не должны ограничивать оратора в возможности быть самостоятельным. Автор приравнивает строгие ограничения к предписаниям полководцу, как ему располагать войска, но располагать их нужно так, как требует обстановка, а не шаблонно. Точно так же и в речах – оратор должен понимать сам, нужно выступление или нет, должно оно быть пространным, обращённым ко всем или к кому-то лично, требуется употреблять одну фигуру речи или другую, делать выступление длинным или коротким, непрерывным или разделённым на части и т.д.

Также важно сказать и о том, что Марк Фабий Квинтилиан разделяет риторику и речи на особые части, что в воспитании оратора также должно учитываться.

Разделение Квинтилиана риторики и речей

Согласно Квинтилиану, риторика может быть разделена на пять частей:

• Изобретение
• Расположение
• Изложение
• Память
• Произнесение

Целями же оратора должны быть поучение, возбуждение и услаждение, однако не каждая речь может преследовать все три цели.

Таким образом, выделяются три типа речей:

• Доказательный тип – связан, главным образом, с похвалой и порицанием: надгробными речами, речами в суде и т.п. Особого внимания, украшения и распространения требует именно похвала, которая может быть применена к людям, богам, городам и любым предметам.
• Рассудительный тип – основная его задача состоит в предоставлении советов, например, на народных собраниях или на выступлениях в Сенате. Важное место в таких речах занимает положительное мнение общественности об ораторе. А сам он, учитывая то, что говорит о таких вещах как война, мир, пособия, подати и т.д. должен владеть информацией о нравах горожан и силе государства.
• Судебный тип – предназначается для обвинения или защиты. Данный тип речи состоит из пяти элементов: вступление, повествование, доказательство, опровержение и заключение. Естественно, автор объясняет и суть применения этой схемы.

Будущий оратор должен знать, что в заключение речи необходимо прибегать к возбуждению страстей, и то, насколько ему это удаётся, говорит о его красноречии и успехе. В особенности это касается судебных дел, где результат зависит как от доказательств, так и от способности оратора убеждать слушателей и судей, оказывая на них эмоциональное воздействие.

По словам Квинтилиана, оратор должен избегать в своих речах высокопарности, пышности и высокомерия, но говорить кротко и скромно. Достаточно даже того, что оратор будет просто говорить выразительно, приятно и точно. Страсть, в свою очередь, является выражением соболезнования, гнева, негодования, страха и ненависти. В итоге ритор заключает, что верх красноречия касаемо возбуждения страстей заключается в том, чтобы оратор сам был ими движим. Всё это говорит о том, что Квинтилиан отводит в ораторском искусстве особую роль именно .

Что значит быть красноречивым?

Искусство красноречия, согласно Квинтилиану, состоит, прежде всего, в том, чтобы, всё, о чём думает оратор, могло быть выражено словами и донесено до слушателей. Исходя из этого, слова оратора должны не только быть чисты и ясны, но и соответствовать его намерению, а также быть грамотно, правильно и красиво расположены.

Однако если человек и исправно, как утверждает Квинтилиан, это ещё не означает, что он оратор. Основное отличие оратора от простого человека, умеющего говорить, состоит в красоте и изяществе речей, т.к. именно это способно приносить удивление и удовольствие.

И, рассуждая на эту тему, Квинтилиан ссылается на Цицерона, говорящего о том, что красноречие, которое не вызывает удивления, не может считаться красноречием. Но любое украшение речи должно соотноситься с целью и предметом речи, а также брать во внимание аудиторию. Здесь также говорится, что оратор должен учитывать два важнейших момента, заключающихся в создании рода слововыражения и произнесении речи. По этой причине нужно знать, что должно быть в речи возвеличено или унижено, что должно быть произнесено со стремительностью или скромностью, что может быть забавным, а что – важным, что должно быть кратким, а что – пространным.

Идеи Квинтилиана на самом деле бесценны, но невозможно изложить в маленьком тексте даже небольшую часть основных положений такого великого труда как «Наставления оратору», да ещё и написанного в двенадцати томах. Однако уловить самую суть можно – оратор должен воспитываться так, чтобы стать всесторонне развитой, умной, адекватной и зрелой , а для этого мало одного только умения грамотно и красиво изъясняться. Именно об этом во всех деталях и подробностях рассказывает Марк Фабий Квинтилиан.

Квинтилиан, наряду с самыми видными теоретиками красноречия и ораторами Древнего Рима и Древней Греции, смог познать тайны слова и сделать неоценимую работу по расширению границ его познания и обоснованию теоретических и практических принципов ораторского искусства, беря за основу свой опыт и анализируя непревзойдённые речи знаменитых ораторов своей и прежних эпох.

«Наставления оратору» — это поистине величайший труд, который без тени сомнения можно назвать настоящей жемчужиной исследования искусства красноречия. И никто, ни до, ни после Квинтилиана не создавал подобных работ, где так тщательно и подробно представлен теоретический анализ ораторского мастерства.

Если у вас есть задача взрастить себя как истинного мастера слова, то «Наставления оратору» — это наставления вам!

Марк Фабий Квинтилиан - римский ритор (преподаватель красноречия), теоретик ораторского искусства, реформатор литературного стиля; автор наиболее полного античного учебника по ораторскому искусству, который дошел до наших времен. Современники называли его вторым Цицероном .

Родиной Квинтилиана был испанский Каллагурис, где он появился на свет приблизительно в 35 г. По мнению одних исследователей, он был отпрыском очень знатной семьи, одной из наиболее родовитых в стране; по версии других, знаменитый ритор имел незнатное происхождение, жил в небогатой семье. Однако тот факт из его биографии, что дед и отец тоже были риторами, не подвергается сомнению.

Образование Квинтилиан получал в Риме, намереваясь стать судебным оратором. В этом городе впоследствии провел большую часть своей жизни. С 61 по 68 гг. он жил в Испании, пока не был вызван в Рим императором Гальбой, который когда-то был в этой стране наместником.

Квинтилиан действительно, как сказали бы сейчас, работал по специальности, выступая адвокатом в суде, однако не это принесло ему известности. Намного более он преуспел в теоретической деятельности, а также в преподавании. Сегодня его считают первым профессиональным учителем, который стал основателем государственной школы. Император Веспасиан в 70-ых гг. платил ему из казны жалование. Кроме того, ему принадлежит статус первого классика гуманной педагогики.

На протяжении двух десятков лет знатная римская молодежь из обеспеченных семей училась под началом Квинтилиана ораторскому искусству. Доверили ему воспитывать и императорских наследников. Некоторые из его учеников стали известными людьми: так, известно, что среди них был Плиний Старший и, вероятно, Ювенал .

С другим императором, Домицианом, прослывшим кровавым, жестоким тираном, у Квинтилиана были хорошие отношения и, возможно, в чем-то схожие взгляды. Марк Фабий был обласкан всевозможными почестями, не нуждался в деньгах. Есть предположение, что его, ритора, назначили консулом, хотя до этих пор подобное в Риме не практиковалось. Благодарный Квинтилиан, находившийся тогда на пике славы, искренне прославлял императора в своих речах.

Примерно в 88 г. Квинтилиан перестал выступать в судах и преподавать, отдавая все силы сочинению трактата «Воспитание оратора», который состоял из 12 книг. Из всех дошедших до нас трудов по риторике, созданных в эпоху античности, это самый крупный и представляющий наибольшую ценность как источник знаний о древней педагогике и риторике. Квинтилиан считал, что оратором может быть только очень образованный и воспитанный, высоконравственный человек, поэтому в своей книге рассматривал не только непосредственно искусство красноречия, но и все, что помогает людям приобретать полезные качества.

Марк Фабий Квинтилиан стал человеком обеспеченным, окруженным славой и почестями, но это не оградило его от жизненной драмы, которую ему довелось пережить в конце жизненного пути. Как преподаватель он был отправлен в отставку в связи с тем, что бывшие наследники императора, его воспитанники, были сосланы Домицианом вместе с родителями. Но самое главное - он потерял молодую супругу и двух маленьких сыновей, с которыми были связаны все его надежды и радости. Свой знаменитый трактат он начинал писать с мыслями о воспитании собственных потомков. Старость Квинтилиан провел в одиночестве, умер в 96 г.

с.1

О ВОСПИТАНИИ БУДУЩЕГО ОРАТОРА.

I . В детях ред­ко недо­ста­ет при­род­ных спо­соб­но­стей ; чаще недо­ста­ет попе­че­ния об них . II . Каких свойств долж­ны быть кор­ми­ли­цы , роди­те­ли , това­ри­щи , учи­те­ли . III . С Гре­че­ско­го язы­ка начи­на­ют уче­ние . IV . Учить детей мож­но преж­де семи­лет­не­го воз­рас­та . V . О чте­нии и пись­ме .

ЛУЧШЕ ЛИ УЧИТЬ ДЕТЕЙ ДОМА, ИЛИ ОТДАВАТЬ В УЧИЛИЩА?

I . Опро­вер­га­ет воз­ра­же­ние про­тив учи­лищ , дока­зы­вая 1) Что в них не пор­тят­ся нра­вы: - крайне охуж­да­ет гибель­ную потач­ку роди­те­лей . 2) Что учи­ли­ща не вредят успе­хам в уче­нии . II . При­во­дит мно­гие при­чи­ны , по кото­рым полез­ны учи­ли­ща .

I . Как рас­по­зна­вать спо­соб­но­сти в детях . II . Как с ними обхо­дить­ся . III . Об играх дет­ских . IV . Не нака­зы­вать детей телес­но .

О ГРАММАТИКЕ.

I . Похва­ла Грам­ма­ти­ке . II . Три досто­ин­ства в речи : пра­виль­ность , ясность , кра­сота . III . Сло­ва осно­вы­ва­ют­ся на при­чине , дав­но­сти , образ­цах и употреб­ле­нии . IV . О пра­во­пи­са­нии .

О ГРАММАТИКЕ.

О пер­вых упраж­не­ни­ях в сочи­не­нии под руко­вод­ст­вом Грам­ма­ти­ка .

Раз­ные нау­ки знать долж­но детям , еще преж­де Рито­ри­ки . Нуж­ны ли те нау­ки буду­ще­му Ора­то­ру?

ГЛАВА VIII.

О ГРАММАТИКЕ.

О музы­ке . Поль­за от нее .

I . Про­из­но­ше­нию надоб­но несколь­ко поучить­ся у комеди­ан­тов . II Тело­дви­же­ния пере­ни­мать от бор­цов .

В моло­дых летах мож­но учить­ся мно­го­му в одно и то же вре­мя . 1. Ибо тако­во свой­ство ума чело­ве­че­ско­го , что мно­гим вдруг зани­мать­ся может . 2. Что труды в уче­нии удоб­нее пере­но­сят отро­ки . 3. Что им доста­ет более вре­ме­ни . - Леность толь­ко меша­ет Ора­то­ру мно­го­му научить­ся .

Обык­но­вен­но спра­ши­ва­ет­ся, еже­ли бы и нуж­но было все выше­ска­зан­ное знать, мож­но ли учить и учить­ся тому в одно вре­мя. Иные дума­ют, что раз­лич­ные заня­тия раз­вле­ка­ют мыс­ли, утом­ля­ют разум и тело, да и вре­ме­ни на все это недо­станет. И хотя бы в воз­му­жа­лых летах мож­но пере­не­сти такие труды, но обре­ме­нять отро­че­ский воз­раст не долж­но.

1. Но рас­суж­даю­щие таким обра­зом, по-види­мо­му, не зна­ют, сколь вели­ка врож­ден­ная дея­тель­ность ума чело­ве­че­ско­го; он столь жив и скор, столь спо­со­бен, так ска­зать, с.72 разде­лять­ся, что не может себя огра­ни­чить одним дей­ст­ви­ем; не толь­ко в один и тот же день, но в одну и ту же мину­ту на мно­гое силы свои напря­га­ет. Раз­ве гус­лист не работа­ет вдруг и памя­тью и голо­сом, а меж­ду тем одной рукой бьет по стру­нам, дру­гою натя­ги­ва­ет, спус­ка­ет, стро­ит их? Даже и самая нога не без дей­ст­вия; бьет такт и меру: и все это дела­ет­ся в одно вре­мя. Мы сами, когда нуж­да непред­виден­но заста­вит гово­рить в собра­нии, не гово­рим ли об одном, а о дру­гом мыс­лим: ибо в одно вре­мя ищем дово­дов, изби­ра­ем выра­же­ния, при­но­рав­ли­ва­ем тело­дви­же­ние, голос, вид лица и всю наруж­ность к пред­ме­ту, о коем идет речь? Еже­ли все это за один раз про­из­во­дим, то что меша­ет разде­лять на мно­гие часы раз­ные заня­тия, особ­ли­во когда самое раз­но­об­ра­зие оных облег­ча­ет и вос­ста­нов­ля­ет силы разу­ма, а напро­тив один и тот же бес­пре­рыв­ный труд быва­ет для нас тягост­нее? По сему-то от сочи­не­ния пере­хо­дим, для отды­ха, к чте­нию, а соску­чив чте­ни­ем, при­ни­ма­ем­ся за сочи­не­ние. Сколь­ко бы мно­го ни труди­лись, а к ново­му заня­тию неко­то­рым обра­зом све­жее при­сту­па­ем. Кто не уто­мит­ся, слу­шая целый день настав­ле­ния в одной какой-нибудь нау­ке? Пере­ме­на дает бод­рость: как желудок раз­ли­чи­ем яств с.73 воз­буж­да­ет­ся, и от изоби­лия оных мень­ше обре­ме­ня­ет­ся.

Впро­чем, пусть пока­жут мне дру­гой спо­соб учить­ся? Занять­ся ли одною Грам­ма­ти­кою, потом Гео­мет­ри­ею? Оста­вив то, чему учи­лись, перей­ти к Музы­ке, преж­нее все бро­сить? И, начав учить­ся Латин­ско­му язы­ку, о Гре­че­ском уже не думать? Сло­вом, занять­ся толь­ко пред­ме­том послед­ним? А для чего не запре­ща­ем посе­ля­нам возде­лы­вать вме­сте и зем­ли и вино­град­ни­ки, раз­во­дить мас­ли­ны и дру­гие дере­ва; печь­ся в одно вре­мя и о пажи­тях, и о ста­дах, и о садах, и о пчель­ни­ках? Для чего и сами несколь­ко вре­ме­ни уде­ля­ем каж­до­днев­но на дела судеб­ные, на услу­ги дру­зьям, на домаш­нее хозяй­ство, на заботы о нашем здо­ро­вье, даже на самые заба­вы? Если бы каж­дое из сих заня­тий про­дол­жа­лось бес­пре­рыв­но, мы при­шли бы в изне­мо­же­ние. Из сего вид­но, что лег­че зани­мать­ся мно­ги­ми пред­ме­та­ми, неже­ли одним про­дол­жи­тель­но.

2. Не долж­но опа­сать­ся и того, чтобы дети были мень­ше спо­соб­ны к пере­не­се­нию трудов в уче­нии. Ника­кой воз­раст так мало не утом­ля­ет­ся. Это дока­зы­ва­ет­ся опы­том. Дети все пере­ни­ма­ют лег­че, неже­ли воз­му­жа­лые. Мы видим, что в пер­вые два года, коль ско­ро с.74 научат­ся пра­виль­но про­из­но­сить сло­ва, могут гово­рить все, хотя бы их к тому не при­нуж­да­ли. Напро­тив нашим рабам, ново­куп­леп­ным, сколь­ко лет потреб­но для изу­че­ния Латин­ско­го язы­ка? Кто начи­нал учить уже взрос­лых, тот уве­рит­ся более, что не без при­чи­ны почи­та­ет­ся искус­ней­шим в сво­ем деле чело­век, кото­рый с мало­лет­ства оным зани­мал­ся. Дети, по при­ро­де, сно­сят труды тер­пе­ли­вее, неже­ли юно­ши. Дети и от часто­го пада­нья на зем­лю не так боль­но уши­ба­ют­ся, и от обыч­но­го на руках и на ногах пол­за­нья, а вско­ре потом от непре­рыв­ной игры и чрез целый день бега­нья, не столь­ко уста­ют; ибо тело их лег­че, и не дела­ет над собою изну­ри­тель­ных уси­лий: так рав­но и умы, по мне­нию мое­му, менее утом­ля­ют­ся, поели­ку не сво­и­ми сила­ми дитя при­об­ре­та­ет позна­ния, но при­ни­ма­ет оные от настав­ни­ков. Сверх того дети, по свой­ст­вен­ной сему воз­рас­ту послуш­ли­во­сти, сле­по сле­ду­ют пред­пи­са­ни­ям уча­ще­го, не заме­чая сами того, что сде­ла­ли. Они и судить о труде еще не уме­ют. Впро­чем, я часто заме­чал, что не столь­ко самый труд, сколь­ко помыш­ле­ние о труде утом­ля­ет.

3. Да и вре­ме­ни для уче­ния удоб­ней­ше­го луч­ше избрать немож­но; поели­ку ребе­нок с.75 зани­ма­ет­ся одним слу­ша­ни­ем. Когда дело дой­дет до сочи­не­ния, когда сам дол­жен что-либо про­из­ве­сти, тогда для дру­гих наук не станет или вре­ме­ни, или охоты. Итак если Грам­ма­тик целый день зани­мать уче­ни­ка и не может и не дол­жен, дабы не про­из­ве­сти в нем отвра­ще­ния к уче­нию; то на что луч­ше употре­бим осталь­ные сво­бод­ные часы, как не на упо­мя­ну­тые мною нау­ки? Но я и сам не сове­тую, чтобы отрок достиг в них совер­шен­но­го искус­ства: у чтобы умел петь со все­ми при­кра­са­ми Музы­кан­та: чтобы погру­зил­ся во все мело­чи и подроб­но­сти Гео­мет­рии. Я не наме­рен сде­лать питом­ца мое­го ни комеди­ан­том в про­из­но­ше­нии, ни тан­цов­щи­ком в тело­дви­же­ни­ях: да хотя бы я и желал во всем этом видеть успе­хи, то и на сие доста­ло бы ему вре­ме­ни. Ибо мало­лет­ство не так корот­ко для того, кто захо­чет им вос­поль­зо­вать­ся: я гово­рю не о тупых голо­вах. Для чего же знал и Пла­тон пре­вос­ход­но все то, чему учить буду­ще­го Ора­то­ра я пред­по­ла­гаю? Он, не доволь­ст­ву­ясь нау­ка­ми, коим мог научить­ся в Афи­нах, и настав­ле­ни­я­ми Пифа­го­рей­цев, к кото­рым ездил в Ита­лию, посе­тил и жре­цов Еги­пет­ских, дабы познать их таин­ства.

Итак уве­ли­чи­вая затруд­не­ния, при­кры­ва­ем толь­ко нашу леность. Ибо мы не любим с.76 труда: ста­ра­ем­ся успеть в Крас­но­ре­чии не для того, что оно почтен­но и достой­но вся­ко­го ува­же­ния, но для того, чтобы сде­лать из него под­лое употреб­ле­ние и обра­тить его на при­об­ре­те­ние гнус­ной коры­сти. Пусть витий­ст­ву­ют мно­гие в судах и без посо­бия помя­ну­тых мною наук, и даже обо­га­ща­ют­ся; ибо и коры­сто­лю­би­вый про­да­вец боль­ше при­бы­ли полу­ча­ет, хва­ля свои това­ры, и сла­вит­ся пуб­лич­ный кри­кун сво­им голо­сом. Я не хочу и чита­те­ля тако­го, кото­рый ста­вит в цену свои труды и уче­ние. А кто пред­ста­вит в уме сво­ем боже­ст­вен­ное некое изо­бра­же­ние крас­но­ре­чия, кто оное, по сло­вам зна­ме­ни­то­го Тра­ги­ка Еври­пида, будет иметь пред гла­за­ми, как непре­мен­ное пра­ви­ло сво­е­го сло­ва, тот и плод пола­га­ет не в коры­сти или пла­те тяжу­щих­ся, но в самом себе, в сво­ем зна­нии и бла­го­род­стве мыс­лей: плод посто­ян­ный и непо­д­вер­жен­ный пере­ме­нам сча­стия; тот удоб­но уве­рит­ся, что вре­мя, кото­рое теря­ем на зре­ли­щах, на риста­ли­щах, в игре, в празд­ных нако­нец беседах, не гово­ря уже о безвре­мен­ном сне и рас­пут­ствах, мож­но луч­ше употре­бить на Гео­мет­рию или Музы­ку; и он в сем най­дет боль­ше удо­воль­ст­вия, неже­ли в тех гру­бых заба­вах. Ибо Про­мысл, по бла­го­сти сво­ей, так устро­ил, что чело­век от с.77 чест­ных упраж­не­ний чув­ст­ву­ет более удо­воль­ст­вия. Но сие же самое удо­воль­ст­вие заве­ло и нас, может быть, далее над­ле­жа­ще­го. Итак досе­ле доволь­но ска­за­но, чему долж­но учить Ора­то­ра преж­де, неже­ли будет спо­со­бен к важ­ней­шим заня­ти­ям. Сле­ду­ю­щая кни­га пред­ста­вит новой пред­мет; в ней изло­жат­ся долж­но­сти Рито­ра.

Ок. 96) - римский ритор (учитель красноречия), автор «Наставлений оратору» (Institutio oratoria) - самого полного учебника ораторского искусства, дошедшего до нас от античности. Эту книгу изучали во всех риторских школах , наряду с сочинениями Цицерона . Квинтилиан стал не только выразителем вкусов высшего римского общества, но и реформатором литературного стиля, исследователем проблем латинского языка.

Лоренцо Валла в своём сочинении «О сравнении Цицерона с Квинтилианом» (не сохранившемся) не побоялся поставить его выше «бога гуманистов» - Цицерона.

Биография

По поводу происхождения Квинтилиана источники расходятся. Одни утверждают, что он родился в одной из самых знатных семей Испании, а другие - что Квинтилиан из небогатой и незнатной семьи. Одно можно сказать определённо - и отец и дед его были риторами.

В Риме получил образование, готовил себя к карьере судебного оратора. При императорах Веспасиане , Тите и Домициане неоднократно выступал в суде как адвокат, но славу стяжал не практической, а теоретической и преподавательской деятельностью.

Возможно, именно с этого времени в историю вошла его поговорка лат. «Ab ovo Ledae incipere» , буквально означающая: «начинать от яйца (или же яиц) Леды », то есть подробно исследовать дело.

Считается первым учителем-профессионалом, основавшим государственную школу: в 70-х годах Веспасиан назначил ему пенсию, выделив для этого средства из императорской казны.

Около 20 лет Квинтилиан обучал ораторскому искусству знатную и богатую римскую молодежь. Среди его учеников были также Плиний Младший , и, возможно, Ювенал . Квинтилиану было поручено и воспитание наследников императора. Находясь в зените своей славы, исполненный благодарности императорскому дому Квинтилиан искренне восхвалял Домициана , жестокого и кровавого тирана, с которым он был дружен и, по-видимому, разделял в чём-то его взгляды (в частности, одобрял изгнание философов из Рима в начале 90-х годов). Домициан , в свою очередь, поддерживал Квинтилиана деньгами и почестями - предполагают, что Квинтилиан стал в его правление «из ритора консулом », - случай беспрецедентный в Риме . Жизнь познавшего внезапный взлёт на вершину славы и богатства Квинтилиана нельзя, тем не менее, назвать счастливой: его молодая жена и два подававших надежды сына умерли, оставив старика в одиночестве.

Последние годы жизни Квинтилиана были омрачены усилившимся террором Домициана , ссылкой родителей его воспитанников - бывших наследников императора, и вследствие этого отставкой.

Квинтилиан считается первым классиком гуманной педагогики. Его слова: «Отец, когда у тебя родится сын, возложи на него большие надежды, ибо большие надежды рождают большую педагогику».

Творчество

• Труд «Двенадцать книг риторических наставлений» (Institutionis oratoriae libri duodecim)

Напишите отзыв о статье "Квинтилиан"

Примечания

Переводы

Русские переводы:

• Марка Фабия Квинтилиана Двенадцать книг риторических наставлений. / Пер. с лат. [неполный] А. Никольского. Ч. 1-2. СПб, 1834. Ч. 1. 486 стр. Ч. 2. 522 стр.
• Квинтилиан Фабий . Правила ораторского искусства. Кн. 10. / Пер. В. Алексеева. СПб., 1896. 47 стр.
• «О подготовке оратора» (отрывки). // Идеи эстетического воспитания. Антология в 2 т. Т. 1. Античность, Средние века. / Сост. С. С. Аверинцева. М., 1973.
• [Марк Фабий Квинтилиан ]. Пчелы бедняка («Большие декламации», 13). / Пер. М. С. Касьян. // Discipuli magistro. Сб. ст. М.: РГГУ. 2008. С. 528-542.

Английские переводы:

• в 5 т. (в серии «The Loeb classical library», под № 124-127, 494)
• Также в «The Loeb classical library » изданы «Декламации» (т. 6-7, № 500-501).

Французский перевод:

• В серии «Collection Budé » «Воспитание оратора» в 7 томах.

Литература

• Кузнецова Т. И. Классика и классицизм в теории Квинтилиана. // Кузнецова Т. И., Стрельникова И. П. Ораторское искусство в древнем Риме. - М .: Наука. 1976. - Гл. 5. - С. 174-206.
• Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. - М .: Искусство, 1979. - С. 492-505.
• Альбрехт М. фон . История римской литературы. / Пер. с нем. - Т. 2. - М ., 2004. - С. 1365-1376.
• Борзунов А. А. 1993: // Политическая структура и общественная жизнь древнего Рима: Проблемы античной государственности. Ярославль, 66-76.

Ссылки

• ;

Отрывок, характеризующий Квинтилиан

Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.

Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.

Квинтилиан Марк Фабий Квинтилиа́н Марк Фабий КВИНТИЛИАН Марк Фабий

КВИНТИЛИА́Н (Quintilianus) Марк Фабий (ок. 35, Каллагурис, совр. Калаорра в Испании - ок. 96), римский оратор и теоретик ораторского искусства. Трактат «Об образовании оратора» - самый подробный сохранившийся курс античной риторики (см. РИТОРИКА) с экскурсом в историю греческой и римской литературы.
Отец и дед Квинтилиана были риторами, небогатыми и не знатными по происхождению. Образование получил в Риме, благодаря упорному труду добился того, что провинциальное происхождение не сказалось на его речи. Готовил себя к карьере судебного оратора; при императорах Веспасиане (см. ВЕСПАСИАН) , Тите (см. ТИТ (император)) и Домициане (см. ДОМИЦИАН) неоднократно выступал в суде как адвокат (69-96), но славу стяжал не практической, а теоретической и преподавательской деятельностью. Считается первым учителем-профессионалом, основавшим государственную школу: Веспасиан назначил ему пенсию, выделив для этого средства из императорской казны (начало 70-х гг.).
Около 20 лет Квинтилиан обучал ораторскому искусству цвет римской молодежи - отпрысков самых знатных и богатых римских семей, среди его учеников были также Плиний Младший (см. ПЛИНИЙ Младший) , и,возможно, Ювенал (см. ЮВЕНАЛ) . Квинтилиану было поручено воспитание наследников императора (94-95). Находясь в зените своей славы, исполненный благодарности императорскому дому Квинтилиан искренне восхвалял Домициана, жестокого и кровавого тирана, с которым он был, однако, дружен и, по-видимому, разделял в чем-то его взгляды (в частности, одобрял изгнание философов из Рима в начале 90-х гг.). Домициан, в свою очередь, поддерживал Квинтилиана деньгами и почестями - предполагают, что Квинтилиан стал в его правление «из ритора консулом», - случай беспрецедентный в Риме. Жизнь познавшего внезапный взлет на вершину славы и богатства Квинтилиана нельзя, тем не менее, назвать счастливой: его молодая жена и два подававших надежды сына умерли, оставив старика в одиночестве; последние годы жизни Квинтилиана были омрачены усилившимся террором Домициана, ссылкой родителей его воспитанников - бывших наследников императора, и вследствие этого отставкой.
Труд зрелых лет Квинтилиана и венец его преподавательской деятельности - «Наставления оратору» в XII книгах, (91-95 или 94-97) - представляет собой систематическое изложение теории риторики. Квинтилиан не проявляет особой оригинальности в ее разработке, его труд - лишь свод сложившихся к его времени представлений о ней. Богатый личный опыт сказался лишь в первых двух книгах, посвященных воспитанию оратора с малых лет, и на педагогической направленности его сочинения в целом. Квинтилиан считал возможным возродить былое величие ораторского искусства республиканской эпохи при твердом следовании указаниям и примеру самого выдающегося оратора той поры - Цицерона (см. ЦИЦЕРОН) .
Цицерон был для Квинтилиана образцом для подражания во всех отношениях, в том числе стилистическом. Квинтилиан выступал против крайностей ведущих стилистических направлений в римской риторике - пышности азианства и сухой строгости аттицизма, резко критиковал многих современных ему ораторов, полагавшихся лишь на свой природный дар и считавших ненужным кропотливый труд по овладению теоретическими знаниями и практическими приемами, необходимыми настоящему оратору и всякому действительно образованному человеку. Десятая книга «Наставлений» представляет собой краткую историю греческой и римской литературы и предлагает читателю перечень и краткие характеристики авторов и произведений, рекомендуемых к изучению. Завершает сочинение книга, целиком посвященная анализу нравственных качеств, необходимых оратору; задуманная автором как центральная в его труде, она была ответом на наболевшую проблему его эпохи - аморальность судебных ораторов, за плату защищавших явных преступников и обвинявших невиновных.
Труд Квинтилиана оказал огромное влияние на гуманистов эпохи Возрождения (см. ВОЗРОЖДЕНИЕ (Ренессанс)) , создававших на его основе свои руководства по ораторскому искусству. Наряду с Цицероном Квинтилиан был долгое время самым читаемым латинским автором, его книги считались образцом для всех, писавших по-латыни в Новое время. Авторство приписываемых Квинтилиану «Декламаций» спорно; небольшое его сочинение - «О причинах порчи красноречия» - не дошло до нашего времени.

Энциклопедический словарь . 2009 .

• квинтоль
• квинтиллион

Смотреть что такое "Квинтилиан Марк Фабий" в других словарях:

Квинтилиан Марк Фабий - (Marcus Fabius Quintilianus) (около 35 Калагуррис, современная Калаорра, Испания, ‒ около 96, Рим), древнеримский теоретик ораторского искусства. Целиком сохранилось только сочинение «Об образовании оратора» (в 12 книгах) ‒ один из наиболее… … Большая советская энциклопедия

КВИНТИЛИАН Марк Фабий - (Marcus Fabius Quintilianus) (ок. 35 ок. 97), римский оратор и педагог, родился в Калагуре (совр. Калаорра, Испания). Получив первоначальное образование в Риме, Квинтилиан в 61 вернулся в Испанию, однако в 68 император Гальба, в прошлом наместник … Энциклопедия Кольера

Квинтилиан, Марк Фабий - (лат. Marcus Fabius Quintilianus) (ок. 35 100 н.э.) римский педагог и теоретик ораторского искусства, выходец из Испании. Получив образование в Риме, К. остался в нем на всю жизнь; стал одним из выдающихся адвокатов, открыл собственную школу… … Античный мир. Словарь-справочник.

КВИНТИЛИАН Марк Фабий - (ок. 35 ок. 96) древнеримский теоретик ораторского искусства, педагог. Открыл в Риме собственную риторическую школу для юношей, к рая вскоре стала государственной. К. первый учитель, получавший жалованье из государственной казны. В своей главной… … Педагогический словарь

Квинтилиан Марк Фабий (Marcus Fabius Quintilianus) - (около 35 — около 96), римский оратор и теоретик ораторского искусства. Трактат «Об образовании оратора» — самый подробный сохранившийся курс античной риторики, с экскурсом в историю древнегреческой и древнеримской литературы …

Квинтилиан Марк - (Quintilianus) Квинтилиан Марк Фабий (Marcus Fabius Quintilianus) (ок. 35 ок. 96) Римский оратор, теоретик ораторского искусства. Родился около 35, Калагуррис, современная Калаорра в Испании. Считается первым учителем профессионалом, основавшим… …

КВИНТИЛИАН (Quintilianus) Марк Фабий - (ок. 35 ок. 96) римский оратор и теоретик ораторского искусства. Трактат Об образовании оратора самый подробный сохранившийся курс античной риторики с экскурсом в историю греческой и римской литературы … Большой Энциклопедический словарь

Марк Фабий Квинтилиан - (ок. 35 ок. 96 гг.) ритор и писатель, учитель наследников императора Домициана Тупые и неспособные к ученью умы вещь столь же противоестественная, как чудовищные телесные уродства; но ведь и встречаются они редко. (…) Подавляющее множество детей… … Сводная энциклопедия афоризмов