Когда-то давно жили в одной местности две сестры. Старшая была красивая и добрая девочка, а младшая — злая, жадная.

Однажды в ясный осенний день младшая сестра сказала старшей:

— Сестра, пойдем в горы собирать желуди.

— Хорошо, они, наверное, ужо созрели и осыпались. Пойдем по собираем,- ответила старшая сестра. Они взяли по мешку и отправились в горы. В горах им попадалось много потрескавшихся желудей. Сестры усердно собирали их и клали в мешки. Но младшая украдкой сделала в мешке старшей дырку, и, сколько та ни собирала желудей, ее мешок никак не наполнялся: желуди вываливались из дырки и падали на землю. А сзади шла младшая сестра и, не разгибая спины, подбирала их.

— Я уже наполнила мешок, сестра. Пойдем домой,- сказала она.

А старшая ответила:

— Ах, ты уже набрала? Как быстро! А мой мешок еще не полон.

— Тогда не торопись, собирай. А я вернусь домой,- сказала младшая и быстро ушла.

Старшая сестра осталась одна. Разыскивая желуди, она незаметно зашла далеко в горы и скоро сбилась с дороги.

— Ах, что же мне теперь делать?

С плачем блуждала она по горам. Тем временем совсем стемнело. Неожиданно девочка увидела ветхий маленький храм. В нем одиноко стоял Дзидзосама (Дзидзосама- божество, покровительствующее детям.). Лицо у него было ласковое, доброе. Старшая сестра опустилась перед Дзидзосама на колени и почтительно поклонилась ему.

— Дзидзосама, Дзидзосама, в горах стемнело. Я, бедная девочка, не знаю, как быть. Разреши мне, пожалуйста. переночевать эту ночь здесь.

— Гм, гм! Оставайся, я не против. Но в последнее время с наступлением ночи откуда-то собирается сюда много красных и синих чертей; они пируют и шумят. Не будет ли тебе страшно ночевать здесь? — ответил Дзидзосама.

— Ой! — вскрикнула старшая сестра.- Но мне некуда больше идти!

И она заплакала. Дзидзосама пожалел ее:

— Хорошо, хорошо. На эту ночь я спрячу тебя за своей спиной. Но ты должна тоже кое-что сделать.

— А что мне надо сделать?

— За моей спиной на стене висит шляпа из осоки. Когда наступит полночь, соберутся черти, напьются сакэ и начнут танцевать, ты несколько раз ударь по этой шляпе и пропой, как петух: «Кукареку!»

— Хорошо, я поняла,- сказала старшая сестра и спряталась за спиной Дзидзосама.

В полночь откуда ни возьмись явилось множество красных и синих чертей. Это и в самом деле были страшные черти с ужасными рожами и рогами на голове. Взвизгивая, бормоча что-то непонятное, достали они целую гору золотых и серебряных монет и стали считать их. Потом начали пить сакэ. Напившись допьяна, они принялись отплясывать:

— Скок-прыг, трам-тарарам, скок-прыг, трам-тарарам! «Теперь самое время»,- подумала старшая сестра и, как ей наказывал Дзидзосама, сильно забарабанила рукой по шляпе из осоки и по-петушиному пропела: «Кукареку!»

Черти, с увлечением кружившиеся в пляске, так и подскочили.

— День наступает! Беда! Беда! Уже петух пропел!

— Светает! Беда! Беда!

— Бежим! Бежим!

Вопя во всю глотку и толкая друг друга, в страшном смятении бросились они бежать.

А вскоре и вправду рассвело. Старшая сестра горячо поблагодарила Дзидзосама и собралась идти домой. Но Дзидзосама окликнул ее:

— Эй, послушай! Нельзя оставлять неведомо кому то, что здесь лежит. И золото и серебро — теперь твои. Забирай все!

Старшая сестра наполнила золотыми и серебряными монетами карманы, взяла в руки столько денег, сколько могла унести, разыскала лесную дорожку и вернулась домой.

Дома отец и мать очень беспокоились. Когда она рассказала им о Дзидзосама и выложила деньги, они обрадовались и сказали:

— Вот и хорошо! Это награда за твой скромный нрав и доброе сердце.

Только один человек не радовался удаче старшей сестры — это была злая и жадная младшая сестра. Она хотела сделать сестре неприятность, а получилось наоборот — сама помогла ей получить богатство. И ей стало невыносимо досадно.

И вот как-то младшая сестра взяла дырявый мешок и опять позвала старшую в горы за желудями. На этот раз сколько ни собирала она желудей — все они вываливались из дырки. А старшая сестра сразу же наполнила свой мешок желудями.

— У меня уже полный! А у тебя? -спросила она.

— У меня еще почти пустой,- ответила младшая.

— Тогда давай по собираем вместе.

— Не надо. Суешься не в свое дело!

— Ну, давай поделим мои.

— Вот еще! Не говори глупостей. Раз наполнила мешок, возвращайся быстрее домой,- сказала младшая сестра и сердито надула губы.

Делать нечего, отправилась старшая сестра домой.

— Вот и хорошо! — сказала младшая, оставшись одна, и быстро пошла дальше в горы,- хоть бы поскорей стемнело! Ох, уж это солнце, до чего оно медленно движется!

Вскоре стало смеркаться. Придя на место, о котором рассказывала старшая сестра, младшая отыскала маленький старый храм.

— Вот он! Вот он! Здесь! И Дзидзосама стоит. А на месте ли шляпа из осоки?

Она заглянула за спину Дзидзосама: шляпа из осоки была там.

— Тут! Тут! Хорошо бы было в нее ударить!

— Добрый вечер, Дзидзосама. Почему у тебя такое странное лицо? Все говорят, что Дзидзосама очень приветлив. Кстати, разреши мне сегодня переночевать здесь. Никаких чертей я не боюсь, а подражать пению петуха умею очень хорошо. Это совсем просто. Если сегодняшний вечер будет удачным, я тоже окажу тебе, Дзидзосама, небольшую услугу.

Услышав это, Дзидзосама очень удивился и подумал: «Что это за странная девчонка пришла сюда?»

Не обращая ни на что внимания, младшая сестра быстро зашла за спину Дзидзосама.

— Хочешь ты или не хочешь, но я здесь переночую. Ах, какой ты пыльный и грязный, Дзидзосама! Очень неприятно было бы провести даже одну ночь в таком грязном месте и не получить никакой награды. Ну, да уж ладно!

Ворча, она достала принесенные с собой колобки и стала жевать.

— Видно, вкусно! Не дашь ли ты мне один? — спросил ее Дзидзосама.

Младшая сестра скорчила гримасу.

— Что ты говоришь? Ведь божества не едят. Тебя бы назвали обжорой. А ты вовсе не такой уж спокойный. Фу, противно! — сказала она и искоса со злостью посмотрела на Дзидзосама.

После этого Дзидзосама больше уж ничего не говорил.

Наступила полночь, и послышался визг чертей.

— Пришли! Пришли-таки! — обрадовалась младшая сестра.

В эту ночь тоже собралась большая толпа чертей — красных и синих; они пересчитывали золотые и серебряные монеты и пировали.

Жадная младшая сестра, увидев кучу денег, не смогла вытерпеть. Она раньше времени ударила по шляпе из осоки, висевшей позади Дзидзосама, и пропела непохожим на петушиный голосом:

— Кукареку! Кукареку! Кукреку! Кукреку!

Но черти еще не опьянели.

— Ой, разве уже рассвело?

— Нет, еще не должно светать. Чересчур рано. Как странно!

— Да-да, очень странно! Давайте поищем, нет ли здесь кого.

И черти зашли за спину Дзидзосама.

— Здесь! Здесь человек! Какая-то девчонка! Они увидели дрожавшую от страха младшую сестру и вытащили ее из угла.

— Глупая! Бестолковая! Вздумала петуха изображать! Разорвем ее на куски и съедим на закуску к сакэ!

— Простите! Ой-ой-ой! Помогите! Я… я буду хорошая! Только не… не… не убивайте меня — обливаясь слезами, просила младшая сестра.

Едва-едва спаслась она и еле живая прибежала из лесу домой.

В одном дремучем лесу на опушке в чаще леса жили две сестры змеи со своей матерью. Обе они были добрыми и мудрыми дочерьми и славились на всю округу прекрасными мастерицами. Достались им от матери великие уменья. Егоза умела заплетать звезды и лунный свет в косы ветру, подчиняя себе любые бури и ураганы. Была Егоза гибкая и крепкая, ее волю и любовь к жизни нельзя было сломить, казалось бы, никакими испытаниями. В семье она была за место отца, защищала дом и лес от чужеродных воинов и охотников, добывала пищу для семьи и следила за тем, чтобы соблюдались из спокон веков традиции и правила, переданные от предков. Гюрза славилась своей любовью ко всему живому и неживому миру. Оно способна была оживлять животных, павших от рук охотников и браконьеров и залечивать раны своей слюной. Каждый раз, меняя свою волшебную шкуру, она отдавала ее лесной земле, в знак благодарности за то, что та приветливо дарила им мирный дом. Шкура её обладала особым свойством. Она делала корни деревьев и стволы такими сильными, что ни одному дровосеку не по силам было срубить эти деревьям, и не было такого топора, который мог бы поранить дерево. Потому процветал этот лес и славился далеко в других краях.

Услышал об этом лесе злой волшебник. Вороны нашептали ему о двух дочерях, об их силе и сказочных дарах и о том, как счастливо живут они и все жители леса вместе. Сварил волшебник темное зелье и превратился в шакала. Ночью прокрался он мимо спящих сестер, загрыз их мать и спрятал ее тело в глубоком овраге рядом с их домом. А потом вернулся в свои края. Проснулась Егоза и Гюрза, увидели, что вокруг в доме все залито кровью. Загоревали сестры, созвали они на помощь птиц и зверей и попросили их бежать во все стороны, искать их мать и следы ее. Несколько месяцев искали звери и птицы, искали сестры свою мать, но никого не нашли. Долго горевали они и звали свою мать, но она так и не откликнулась. От горя поблекла Егоза и стала серой и хмурой. Увидела Гюрза, как темнеют глаза ее сестры от гнева и печали и испугалась. Сколько ни гладила и ни обнимала она свою страдающую сестру Егозу, та была безутешна. Ветра стали мучить лес и животных. Из-за ураганов и бурь, птицы не смогли летать и добывать себе пищу, многие из них стали умирать и болеть. Животные боялись молний и грома и стали покидать свои жилища и уходить в другие места. Стал пустеть лес, вянуть. Будто тосковал и болел вместе с Егозой.

Но однажды утром Гюрза поползла в овраг рядом с домом, чтобы собрать целебный сбор для Егозы. И вдруг она увидела там молодое красивое деревце. От него исходил такой чистый и теплый свет, что Гюрза замерла от восторга. И тут услышала она голос матери, который исходил от дерева вместе с сиянием. Доченька моя, убил меня злой волшебник, и закопал мою плоть здесь в этом овраге. Найди ее черное сердце, защити мир от тирана. Деревце протянула в Гюрзе свои веточки и подарила ей спелые алые ягоды со словами: «Отдай эти ягоды волшебнику, пусть он съест их». Вернулась она домой, рассказала все Егозе. Вместе отправились они в дорогу, ночью пробрались в дом волшебника и насыпали ягоды в его чай. А утром, когда волшебник выпил чай, он превратился с маленького змея. Увидели вороны змея и склевали его. А сестры вернулись домой, и снова зажили в радости и доброте. Каждый день они приходили к сияющему дереву, которое росло и крепло. Птицы вили гнезда в его ветвях и пели песни. Животные спали под его густыми кронами, освежаясь в прохладной тени. А лес снова излучал жизнь и изобилие.

Давным-давно жили на свете муж с женой. И было у них две дочери. Одна росла надменной, кичливой. Вторая отличалась скромностью, постоянно трудилась и беспокоилась о хозяйстве. У первой же на уме были одни танцульки да наряды.

Однажды скромная дочь (а звали её Андулена) говорит родителям:

Я бы хотела пойти куда-нибудь на заработки.

Ну так иди, если хочешь, - ответили родители.

Она собралась и пошла. Вскоре пришла Андулена на лужайку и увидела родничок. Он весь зарос травой. Родничок попросил:

Милая девушка, очисть меня от травы, а когда пойдёшь обратно, напьёшься чистой и свежей воды.

Девушка опустилась на колени, выдернула всю траву и пошла дальше.

Через некоторое время пришла она к яблоне, которая вся заросла мохом. Яблоня стала просить её:

Девушка, очисть меня от моха. Когда будешь возвращаться, сможешь набрать самых вкусных яблок.

Девушка не стала лениться, соскребла весь мох и пошла дальше.

Вскоре увидела она печь, в которой выпекали хлеб. Внутри печи было полно золы. Печь попросила:

Девушка, выгреби из меня золу. Когда пойдёшь обратно, я тебе напеку вкусных булочек.

Девушка не поленилась, выгребла золу и пошла дальше.

Наконец пришла она к домику, где жила старенькая бабушка. Девушка и спрашивает её:

Не нужна ли вам, бабушка, работница?

Нужна, - отвечает бабушка, - но если ты захочешь здесь остаться, то должна отработать целый год. Будешь варить еду для кошечки и собачки. Бросишь в котелок одну крупинку и наваришь еды для себя и для них.

Девушка осталась и делала всё так, как велела бабушка. Хорошо готовила, и у всех было достаточно еды. Раз собачка говорит девушке:

Если бабушка станет тебя спрашивать, что ты хочешь получить за свою работу, то не проси ничего, кроме старого сундучка, который стоит за печкой.

Когда прошёл год, бабушка сказала Андулене:

Вот и кончилась твоя служба у меня. Что же ты хочешь получить за свою работу?

Я ничего, бабушка, не хочу, - ответила девушка, - но если вы спрашиваете, то отдайте мне тот старый сундучок, что стоит за печкой.

А бабушка на это отвечает:

Я дам тебе лучше красивый новый сундучок.

Но мне больше нравится старый! - упорно просила девушка.

Бабушка отдала ей старый сундучок. Андулена положила его на тачку и отправилась домой.

Собачка и кошечка побежали её провожать. Пёсик всю дорогу лаял:

Вскоре девушка дошла до печи. А в ней, к её радости, было полно вкусных булочек. Андулена открыла сундучок, набрала в него булочек и сама досыта наелась.

Напейся воды, девушка, ведь это ты меня вычистила!

Андулена нагнулась к родничку и попила воды. Вода была такой вкусной, какой она раньше и не пробовала.

Так и пришла она домой, а собачка и кошечка прибежали вместе с ней. Девушка открыла двери, а собачка снова залаяла:

После этого собачка и кошечка пустились в обратный путь.

Родителям, а больше всего сестре Аполене не терпелось посмотреть, что же лежит в сундучке. Когда Андулена его открыла, там лежали булочки, яблоки, красивые платья, фартучки, юбки, платки, сундучок был доверху набит деньгами. От этого богатства у всех глаза разбежались. Сестра Аполена завидовала больше всех, ей тоже захотелось получить такое богатство. И она тотчас решила пойти работать. Аполена отправилась по той же дороге, что и Андулена.

Пришла на лужайку, где был родничок. Он снова зарос травой. Родничок попросил:

Девушка, очисть меня от травы, а когда будешь возвращаться, сможешь напиться свежей воды.

Но Аполена была ленивой и сказала родничку:

Пришла она к яблоне, которая вся заросла мохом. Яблоня попросила:

Девушка, очисть меня от моха. Когда пойдёшь назад, наберёшь прекрасных яблок.

Аполена ответила:

Вскоре пришла она к печи, в которой полно было золы. Печь попросила:

Девушка, очисть меня от золы, а когда будешь возвращаться, я напеку тебе вкусных булочек.

Аполена ответила:

Наконец пришла она к старой бабушке и спросила, не возьмёт ли она её в работницы.

Мне нужна помощница, - сказала бабушка. - Тебе не придётся много трудиться. Будешь для кошечки и собачки кашу варить. Положишь одну крупинку в котелок и сваришь, а заодно и сама поешь.

Аполена осталась в доме. Когда пришла пора готовить еду, она сказала себе: «Из-за одной крупинки не стоит и трудиться». И стала насыпать в котелок крупы доверху. Каша от этого каждый раз пригорала. Но девушке было безразлично. Что не пригорало, она съедала сама, а остальное отдавала кошечке и собачке. В этот раз собачка не сказала ей, что нужно просить у бабушки.

Прошёл год, и бабушка спросила, какую награду она хочет получить за свою работу.

Я знаю, - сказала она Аполене, - ты плохо работала, но можешь взять себе, что пожелаешь.

Отдайте мне тот красивый сундучок, что стоит у вас на чердаке.

Ну, если он тебе нравится, возьми, - согласилась бабушка.

Аполена положила сундучок на тачку и поскорее отправилась домой. Собачка и кошечка побежали за ней следом. Но собачка теперь лаяла по-другому:

Аполена хотела прогнать кошечку и собачку, но они продолжали бежать за ней. Тогда Аполена и говорит собачке:

Ты должна лаять так: «Аполена много всякого добра на тачке везёт».

Но собачка продолжала лаять по-своему.

Девушка дошла до печи. А в печи лежат такие красивые булочки, что глаз не отвести. Аполена нагнулась и хотела их взять, но из печи прямо ей в глаза полетела зола.

Ты не хотела вычистить меня, когда я просила, так не смей трогать и моих булочек, - сказала ей печь.

Пришла она к яблоне, а на ней растёт столько прекрасных яблок, что от их тяжести ветки пригнулись к земле. Только она хотела сорвать яблоко, как ветки вырвались у неё из рук. А яблоня говорит:

Раз ты не захотела очистить меня от моха, то и яблок не получишь!

Пришла к родничку и хотела напиться. А вода в родничке была чистой, как хрусталь. Но едва Аполена нагнулась, вода брызнула ей прямо в глаза. А родничок и говорит:

Ты не захотела очистить меня от травы, нечего и пить мою воду!

Так и пошла она домой, не утолив жажду. А собачка всё лает:

Аполена от злости не знала, что и делать. Когда тачка оказалась во дворе, собачка и кошечка повернули обратно.

Аполена вошла в дом, и всем очень хотелось посмотреть, что же лежит в её красивом сундучке. Аполена открыла сундучок и - о ужас! В нём одни змеи и ящерицы, мыши и страшные жабы. Все так испугались, что тотчас закрыли крышку и выкинули сундучок подальше. Никто больше и видеть этого сундучка не хотел.

Вот и сказке конец.

Обработка Иржи Поливки
Перевод С. Чепурова

Когда-то давно жили в одной местности две сестры. Старшая была красивая и добрая девочка, а младшая — злая, жадная.

Однажды в ясный осенний день младшая сестра сказала старшей:

— Сестра, пойдем в горы собирать желуди.

— Хорошо, они, наверное, ужо созрели и осыпались. Пойдем по собираем,- ответила старшая сестра. Они взяли по мешку и отправились в горы. В горах им попадалось много потрескавшихся желудей. Сестры усердно собирали их и клали в мешки. Но младшая украдкой сделала в мешке старшей дырку, и, сколько та ни собирала желудей, ее мешок никак не наполнялся: желуди вываливались из дырки и падали на землю. А сзади шла младшая сестра и, не разгибая спины, подбирала их.

— Я уже наполнила мешок, сестра. Пойдем домой,- сказала она.

А старшая ответила:

— Ах, ты уже набрала? Как быстро! А мой мешок еще не полон.

— Тогда не торопись, собирай. А я вернусь домой,- сказала младшая и быстро ушла.

Старшая сестра осталась одна. Разыскивая желуди, она незаметно зашла далеко в горы и скоро сбилась с дороги.

— Ах, что же мне теперь делать?

С плачем блуждала она по горам. Тем временем совсем стемнело. Неожиданно девочка увидела ветхий маленький храм. В нем одиноко стоял Дзидзосама (Дзидзосама- божество, покровительствующее детям.). Лицо у него было ласковое, доброе. Старшая сестра опустилась перед Дзидзосама на колени и почтительно поклонилась ему.

— Дзидзосама, Дзидзосама, в горах стемнело. Я, бедная девочка, не знаю, как быть. Разреши мне, пожалуйста. переночевать эту ночь здесь.

— Гм, гм! Оставайся, я не против. Но в последнее время с наступлением ночи откуда-то собирается сюда много красных и синих чертей; они пируют и шумят. Не будет ли тебе страшно ночевать здесь? — ответил Дзидзосама.

— Ой! — вскрикнула старшая сестра.- Но мне некуда больше идти!

И она заплакала. Дзидзосама пожалел ее:

— Хорошо, хорошо. На эту ночь я спрячу тебя за своей спиной. Но ты должна тоже кое-что сделать.

— А что мне надо сделать?

— За моей спиной на стене висит шляпа из осоки. Когда наступит полночь, соберутся черти, напьются сакэ и начнут танцевать, ты несколько раз ударь по этой шляпе и пропой, как петух: «Кукареку!»

— Хорошо, я поняла,- сказала старшая сестра и спряталась за спиной Дзидзосама.

В полночь откуда ни возьмись явилось множество красных и синих чертей. Это и в самом деле были страшные черти с ужасными рожами и рогами на голове. Взвизгивая, бормоча что-то непонятное, достали они целую гору золотых и серебряных монет и стали считать их. Потом начали пить сакэ. Напившись допьяна, они принялись отплясывать:

— Скок-прыг, трам-тарарам, скок-прыг, трам-тарарам! «Теперь самое время»,- подумала старшая сестра и, как ей наказывал Дзидзосама, сильно забарабанила рукой по шляпе из осоки и по-петушиному пропела: «Кукареку!»

Черти, с увлечением кружившиеся в пляске, так и подскочили.

— День наступает! Беда! Беда! Уже петух пропел!

— Светает! Беда! Беда!

— Бежим! Бежим!

Вопя во всю глотку и толкая друг друга, в страшном смятении бросились они бежать.

А вскоре и вправду рассвело. Старшая сестра горячо поблагодарила Дзидзосама и собралась идти домой. Но Дзидзосама окликнул ее:

— Эй, послушай! Нельзя оставлять неведомо кому то, что здесь лежит. И золото и серебро — теперь твои. Забирай все!

Старшая сестра наполнила золотыми и серебряными монетами карманы, взяла в руки столько денег, сколько могла унести, разыскала лесную дорожку и вернулась домой.

Дома отец и мать очень беспокоились. Когда она рассказала им о Дзидзосама и выложила деньги, они обрадовались и сказали:

— Вот и хорошо! Это награда за твой скромный нрав и доброе сердце.

Только один человек не радовался удаче старшей сестры — это была злая и жадная младшая сестра. Она хотела сделать сестре неприятность, а получилось наоборот — сама помогла ей получить богатство. И ей стало невыносимо досадно.

И вот как-то младшая сестра взяла дырявый мешок и опять позвала старшую в горы за желудями. На этот раз сколько ни собирала она желудей — все они вываливались из дырки. А старшая сестра сразу же наполнила свой мешок желудями.

— У меня уже полный! А у тебя? -спросила она.

— У меня еще почти пустой,- ответила младшая.

— Тогда давай по собираем вместе.

— Не надо. Суешься не в свое дело!

— Ну, давай поделим мои.

— Вот еще! Не говори глупостей. Раз наполнила мешок, возвращайся быстрее домой,- сказала младшая сестра и сердито надула губы.

Делать нечего, отправилась старшая сестра домой.

— Вот и хорошо! — сказала младшая, оставшись одна, и быстро пошла дальше в горы,- хоть бы поскорей стемнело! Ох, уж это солнце, до чего оно медленно движется!

Вскоре стало смеркаться. Придя на место, о котором рассказывала старшая сестра, младшая отыскала маленький старый храм.

— Вот он! Вот он! Здесь! И Дзидзосама стоит. А на месте ли шляпа из осоки?

Она заглянула за спину Дзидзосама: шляпа из осоки была там.

— Тут! Тут! Хорошо бы было в нее ударить!

— Добрый вечер, Дзидзосама. Почему у тебя такое странное лицо? Все говорят, что Дзидзосама очень приветлив. Кстати, разреши мне сегодня переночевать здесь. Никаких чертей я не боюсь, а подражать пению петуха умею очень хорошо. Это совсем просто. Если сегодняшний вечер будет удачным, я тоже окажу тебе, Дзидзосама, небольшую услугу.

Услышав это, Дзидзосама очень удивился и подумал: «Что это за странная девчонка пришла сюда?»

Не обращая ни на что внимания, младшая сестра быстро зашла за спину Дзидзосама.

— Хочешь ты или не хочешь, но я здесь переночую. Ах, какой ты пыльный и грязный, Дзидзосама! Очень неприятно было бы провести даже одну ночь в таком грязном месте и не получить никакой награды. Ну, да уж ладно!

Ворча, она достала принесенные с собой колобки и стала жевать.

— Видно, вкусно! Не дашь ли ты мне один? — спросил ее Дзидзосама.

Младшая сестра скорчила гримасу.

— Что ты говоришь? Ведь божества не едят. Тебя бы назвали обжорой. А ты вовсе не такой уж спокойный. Фу, противно! — сказала она и искоса со злостью посмотрела на Дзидзосама.

После этого Дзидзосама больше уж ничего не говорил.

Наступила полночь, и послышался визг чертей.

— Пришли! Пришли-таки! — обрадовалась младшая сестра.

В эту ночь тоже собралась большая толпа чертей — красных и синих; они пересчитывали золотые и серебряные монеты и пировали.

Жадная младшая сестра, увидев кучу денег, не смогла вытерпеть. Она раньше времени ударила по шляпе из осоки, висевшей позади Дзидзосама, и пропела непохожим на петушиный голосом:

— Кукареку! Кукареку! Кукреку! Кукреку!

Но черти еще не опьянели.

— Ой, разве уже рассвело?

— Нет, еще не должно светать. Чересчур рано. Как странно!

— Да-да, очень странно! Давайте поищем, нет ли здесь кого.

И черти зашли за спину Дзидзосама.

— Здесь! Здесь человек! Какая-то девчонка! Они увидели дрожавшую от страха младшую сестру и вытащили ее из угла.

— Глупая! Бестолковая! Вздумала петуха изображать! Разорвем ее на куски и съедим на закуску к сакэ!

— Простите! Ой-ой-ой! Помогите! Я… я буду хорошая! Только не… не… не убивайте меня — обливаясь слезами, просила младшая сестра.

Едва-едва спаслась она и еле живая прибежала из лесу домой.

Добавить комментарий