Основы психологии сирот

В некоторых древних культурах взаимоотношения с отцом трактовались более правильно, чем в наши дни. К примеру, если отец ребенка умирал, этого было достаточно, чтобы именовать такого ребенка сиротой. Возможно, что представители этих культур осознавали, что эмоциональная жизнь ребенка, растущего без отца, сродни эмоциональной жизни ребенка, у которого нет ни отца, ни матери. Но только ли смерть отца способна вызвать у ребенка сиротские эмоции? Увы, нет!

Порой я сам мыслю и чувствую, как ребенок, лишенный отца, - несмотря на то, что мои родители живы.

Я вспоминаю, как однажды вечером, много лет назад, я лежал в кровати, мучимый застарелой душевной болью, а также беспокойством о своем финансовом положении. Чем же это кончилось? Я позвонил своему отцу. Для меня он всегда был человеком, на которого можно положиться, - надежным и безотказным (и неважно, что, давая деньги в долг, он отпускает ехидные замечания).

Было около полуночи. Отец как раз был возле телефона, на кухне, он мыл посуду, так что мы смогли говорить с ним около получаса. Этот наш разговор принципиально отличался от всех предыдущих. После того как я поговорил о своих страхах и заботах, он тоже стал говорить о собственных страхах и заботах. Я подозреваю, что он решил поговорить со своим сыном как взрослый со взрослым. Он не стал притворяться несокрушимым дубом, наш разговор был построен на основе взаимности.

Я, конечно, был рад искреннему разговору, позволившему мне глубже заглянуть во внутренний мир отца, однако мне стало как-то не по себе. В тот вечер я осознал, что силы и возможности наших отцов далеко не безграничны. Вырастая, все мы понимаем, что наши отцы отнюдь не подобны кряжистым дубам, они сгибаются под тяжестью жизни, словно тонкие былинки. Их здоровье и силы преходящи. Некая часть меня глотнула в тот вечер сиротства, и глоток этот был горек. Я почувствовал себя очень одиноким и уязвимым.

Сиротские чувств могут посетить человека, оба родителя которого жив, ибо корни их находятся на психологическом уровне. К примеру, можно почувствовать себя сиротой в момент, когда осознаешь, что возможности родителей не бесконечны, - ведь до этого момента они выслушивали тебя с неизменным вниманием, глубоко сопереживали, защищали, спасали от одиночества... У большинства из нас есть несколько «выключателей», срабатывающих в моменты кризисов и включающих в нас сиротские чувства. Напряженные обстоятельства зачастую обнажают эти болевые точки, которые обычно глубоко замаскированы. В условиях стресса может проступить ваше «истинное я» - и его сиротская суть.

А сейчас остановитесь и сделайте «моментальный снимок» собственной души: рассмотрите свои фантазии, мечты, чувства и побуждения, скрытые в самой глубине. Если ясного фотоснимка не получается, задайте себе несколько вопросов: куда направляется ваш рассудок, когда вы отпускаете его на свободу? Какие диалоги происходят в вашем воображении? Какие образы возникают? Какие эмоции вы испытываете? Что беспокоит или страшит вас? Какие высказывания тех, кого вы любите, способны направить и побудить вас к действию?

Помните, что для того, чтобы разглядеть в себе глубоко запрятанные, примитивные сиротские реакции, может потребоваться длительное время. Чтобы найти их внутри себя, мне потребовалось около десяти лет.

Вот перечень некоторых свойственных сиротам чувств, мыслей, убеждений и понятий. Какие из них относятся к вам?

Когда жизнь подставит ножку, надеяться можно только на себя.

Когда кто-то заботится обо мне, я удивляюсь.

Я много думаю о том, как бы не потерять тех, кого люблю.

Я общаюсь с неудачниками, потому что сам ощущаю себя таковым.

Все, что я люблю, исчезает, все, кого я люблю, покидают меня или умирают.

Мир часто кажется мне путающим и неприятным местом.

Я чувствую себя уязвимым, в особенности в финансовом плане.

Я хорошо помню те времена, когда мне не на кого было положиться

Друзья значат для меня больше, чем родители.

Я склонен видеть вещи в черно-белом свете.

Люди считают, что я слишком импульсивен в общении.

Я лучше чувствую себя с животными, чем с

Я часто испытываю скуку или равнодушие по отношению к своим знакомым.

Порой я понимаю, что чересчур придирчив.

Если бы я рисовал картинку о своей жизни, там был бы изображен лишь я один.

Я сильно нуждаюсь в поддержке.

Я замечаю, что мне хочется, чтобы окружающие баюкали и нянчили меня.

Я обожаю советоваться и попадать в сферу внимания начальства.

Мое отношение к начальству более цинично, чем у большинства других людей.

Когда кто-то отстраняется от меня, я сержусь или пугаюсь, начинаю оказывать излишнее давление на такого человека.

Близкое общение зачастую причиняет мне боль.

Мне неудобно, если приходится отстаивать свою позицию - в чем бы то ни было.

Мне часто кажется, что люди хотят использовать меня.

Я верю, что близость - прелюдия потери.

Планы для меня важнее людей.

Иногда мне кажется, что люди взаимозаменяемы; я легко меняю значимых для себя людей.

Я начинаю понимать, что все то, что я называл «любовью», не что иное, как замаскированное бегство от одиночества.

Я часто думаю, кто позаботится обо мне, если я заболею.

Я беспокойный и незащищенный человек.

Мой способ питания нельзя назвать здоровым, мне все время хочется заполнить внутри себя какую-то пустоту.

Я чувствую себя в безопасности, когда все идет заведенным порядком, и беспокоюсь, если этот порядок нарушается.

В работе я очень агрессивен.

В путешествии или в одиночестве я чувствую себя незащищенным.

Фантазии я предпочитаю реальности.

Когда меня критикуют, я очень страдаю, эти случаи всплывают в моей памяти через много дней.

Я только что переехал, и не успел обеспечить себе должной поддержки на новом месте.

Я недавно разошелся или развелся и поэтому чувствую себя отрезанным ото всех.

Часто мне кажется, что я полностью выдохся - мне больше нечего дать другим.

Большую часть времени мне кажется, что Бог где-то очень далеко от меня.

Хотя я и молюсь, мне не очень нравится это занятие.

Я ненавижу быть в центре внимания - чувствую себя неудобно.

Если кто-то внимательно слушает меня, мне это

всегда в новинку.

Иногда мне кажется, что люди скоро обнаружат,

что я не стою их дружбы, и покинут меня.

Если я делаю что-то не так, мне трудно думать о Боге.

Я способен дать очень сильный отпор - как будто скрытый во мне гнев только и ждет, чтобы вырваться наружу.

Люди только притворяются, что им есть до меня дело; они все лгут.

Я с подозрением отношусь к нерелигиозным людям.

Мир - очень неприятное место.

Вот только малая часть того, что я называю «сиротскими чувствами», - это глубокие убеждения, свойственные сиротскому сознанию. Такие мысли могут время от времени посещать и людей, у которых хорошие родители, однако они в первую очередь характерны для тех, кто испытал недостаток отцовской заботы. Позвольте мне объясниться.

Если отношения с отцом были тяжелыми (или вовсе отсутствовали), можно назвать себя «полусиротой». Способности и психологическая поддержка, которыми мог одарить такого человека отец, отсутствуют. К примеру, он редко укладывал вас спать, редко целовал, не танцевал и не боролся с вами, не играл в «догонялки». Он не хвалил вас за ваши достижения, не радовался новым платьям, или тому, как ловко вы поймали мяч, или получили диплом колледжа, или достигли чего-то еще. Отстранившийся от ребенка отец не дает ему должной поддержки, порождая в нем чувство незащищенности. Если отец умер, уехал или не в силах поддерживать семью, его дети могут оказаться в бедности и одиночестве. Матери-одиночки зачастую имеют недостаточное образование и низкую квалификацию. А потеря отца может означать, что маме надо идти работать, и это усиливает в ребенке чувство покинутости.

Обстановка, в которой вместо отца остается пустота, формирует у ребенка определенные чувства и воззрения, свойственные сиротам. Чувство оторванности и одиночества может возникнуть, даже если живешь с матерью. Такой ребенок может чувствовать себя одиноким и беспокойным, не осознавая на протяжении целых десятилетий, какой вред нанес ему разрыв связи с отцом.

Некоторые отцы скорее потребляют, чем отдают. Отец, который бьет, досаждает или словесно унижает своего ребенка, подрывает стабильность семьи своим пьянством, азартной игрой, наркотиками или своей унылостью, - это антиотец. Он высасывает жизненные соки из всего своего семейства; он подобен эмоциональной черной дыре. Он ворует беззаботный детский смех. Такой отец взращивает в своих детях сиротскую психологию, превращая их в эмоциональных сирот, даже несмотря на то, что оба родителя живы.

Отец может быть и не единственным родителем, имеющим проблемы; серьезнейшие проблемы отца могут свидетельствовать о том, что и у матери не все в порядке. По моему опыту, многим детям гораздо труднее заметить недостатки в матери, чем в отце.

Джун осознала их лишь спустя пять лет после развода родителей. Пока она росла, она была ближе к матери, чем к отцу, так было и после развода родителей. Однако, родив первого ребенка, она стала кое-что замечать в своей матери. Ей стало ясно, что мать оказывала ей помощь с некими скрытыми оговорками, невысказанными требованиями, к примеру: «Конечно, я посижу с ребенком, но при условии, что смогу перестать это делать, как только захочу».

Больше всего Джун раздражало, как ее мать порождала в ней чувство вины, для того чтобы управлять ею, и то, что порой она вела себя по-детски, требуя помощи там, где любой взрослый человек мог бы справиться сам. Постепенно Джун осознала, что оба ее родителя имели серьезнейшие психологические препятствия, которые мешали им обрести зрелость. Однако это открытие не освободило ее от ощущения сиротства; оно только усилилось. Раньше ей казалось, что хоть на маму-то она может надеяться; поняв же, что самой маме еще работать и работать над собой, она почувствовала себя более одинокой.

Правда состоит в том, что даже в хороших семьях, где оба родителя - зрелые люди, дети могут чувствовать себя сиротами. Почему? Потому что и мать, и отец - это не более чем выросшие дети, обыкновенные люди, озабоченные собственными проблемами и страхами. К примеру, отец, приходящий со стройки, где он проработал двенадцать часов, может оказаться не в состоянии играть со своей маленькой дочкой, несмотря на то, что очень ее любит; одно это может заставить ребенка почувствовать себя брошенным.

Кроме того, значительная разница в возрасте между отцом и его дочерью или сыном, приводит к тому, что многие взрослые люди чувствуют себя сиротами, когда их родители становятся стариками. Большой удар - наблюдать, как отец начинает седеть, терять здоровье, тяжело переносить сообщения о смерти его ровесников.

Я помню, какое потрясение испытывал каждый раз, когда умирал кто-то из друзей моего отца. Эти смерти давали мне понять, что жизнь моего отца идет к концу, и я пугался. Потом, спустя семь лет, когда он перенес сердечный приступ, от которого на время слег, эти чувства вернулись ко мне. Все мы раньше или позже становимся сиротами.

Уроки из жизни животных и сирот

Начиная со времен знаменитого классификатора Линнея (2), жившего в восемнадцатом веке, ученые описали множество случаев, когда животные выкармливали и выращивали человеческих детей. Не все случаи строго документированы, однако некоторые из них тщательно описаны и прокомментированы. Такие чрезвычайные происшествия доказывают, что сироты заслуживают огромной жалости. Вместе с тем, изучение таких случаев может научить нас разбираться в наших собственных, глубоко запрятанных сиротских чувствах и, возможно, дать представление о наших перспективах и восприятии (3).

Пожалуй, самое достоверное свидетельство получено от индийского миссионера Дж. А. Сингха. Описанный им случай был тщательно исследован А. Гезеллом, а также Робертом Зиггом (4), профессором антропологии Денверского университета. Вот основные факты:

«Находясь в одной из деревень, что расположены неподалеку от Миднапура, Сингх услышал рассказы о странном «человеческом духе», который бегает со стаей волков, держащей в страхе всю округу. Предприняв расследование, он обнаружил возле волчьего логова пару неких существ, а вместе с ними - троих взрослых волков и двух волчат. Когда они попытались изловить эти загадочные создания, двое взрослых волков удрали, а одна волчица, защищавшая детенышей, была убита. Двое «волчьих детей» и двое волчат были пойманы.

Младший ребенок (Амала) оказался девочкой восемнадцати месяцев от роду, а старшей девочке (Камале) было около восьми лет. Согласно сообщениям Гезелла, они прекрасно приспособились к жизни в волчьем логове (5). Камала была во всем подобна волку, подробности ее жизни описаны в дневнике преподобного Сингха. С необыкновенной быстротой бегала она на четвереньках, а на коленях, подошвах, локтях и ладонях были у нее гигантские мозоли. Наиболее удобно чувствовала она себя нагой, не испытывая в таком состоянии никакого стыда, который начал проявляться лишь спустя годы жизни в обществе людей. В первое время она ела одно лишь сырое мясо и лакала воду из миски, стоя на четвереньках (6).

Девочек забрали в Милнапурский сиротский приют Сингха, где они испытали - и сами породили - множество конфликтов. Камала так боялась людей, что постоянно рычала на них, угрожающе обнажая клыки, порой даже кусала детей, приближавшихся к ней. При том она делилась едой с приютскими собаками. На самом деле, компанию цыплят и кошек Камала предпочитала человеческому обществу (7).

Обе девочки продемонстрировали небывалую остроту зрения, обоняния и слуха, были способны переносить сильную жару и холод. Ни одной из них не было свойственно чувство юмора; находясь в приюте, они ни разу не улыбнулись. Когда Амала, младшая девочка, умерла после года жизни в неволе, Камала медленно (и на первых порах достаточно неохотно) стала делать попытки сблизиться с другими людьми. Однако истинно близких отношений она ни с кем так и не завела, замуж тоже не вышла (8).

Психология Камалы поразительна. Она испытывала трудности в общении, предпочитая общество животных или одиночество контактам с людьми. Она прекрасно себя чувствовала в тяжелых условиях - экстремальную температуру переносила очень легко. Отчего? По-видимому, изнурительная экстремальная температура была для нее обычным делом. Она была чрезвычайно настороженна; окружающий мир, полный охотников и хищников, приучил ее никогда не расслабляться. Кроме того, она была необычайно серьезна; никогда не смеялась. Камала также показала нам, что привычки и правила поведения сирот очень трудно изменить; она продолжала лакать молоко и бегать как собака очень долгое время после того, как попала в общество людей.

Пример Камалы может послужить метафорическим изображением проявления наших собственных сиротских чувств, в ней они доведены до крайности.

Еще один интересный случай - так называемый, авейронский Дикий Отрок. Ведущий французский педагог, Итар, который стал наставником этого отрока, сообщает:

«Это был ребенок одиннадцати-двенадцати лет, которого... несколько лет назад видели совсем голого в лесах Кона, где он собирал зерна и коренья, чтобы поесть. ...Спустя несколько лет, в 1799 году, он был пойман тремя спортсменами. Они схватили его, когда он пытался спрятаться от них на дереве. Его отправили в ближайшее селение, но он вырвался на свободу... и укрылся в окрестных горах, где и бродил, несмотря на ужасную зимнюю погоду, скорее прикрытый, чем одетый в изодранную рубаху. Как-то раз его снова поймали и поместили в больницу Сен-Африк... Он оставался по-прежнему диким и застенчивым, нетерпеливым и беспокойным. Через несколько месяцев пришло распоряжение отправить ребенка в Париж...

B Париже этот чрезвычайно грязный ребенок... кусал и царапал всех, кто противостоял ему, не выказал привязанности к тем, кто общался с ним, он был безразличен ко всему, не обращал внимания ни на что» (9).

Девять лет Итар провел с мальчиком, которого он назвал Виктор, и очень привязался к ребенку. Итар определил, что Виктор, по-видимому, жил дикой жизнью лет с четырех. Из своих наблюдений Итар сделал вывод, что мальчик уже привык жить один и что он был диким в течение многих лет (10).Далее Итар описывает некоторые необычные черты мальчика. Он был способен равнодушно обрывать связи с людьми. Когда его только поймали, один бедный крестьянин, приютивший его, «окружил его истинной отцовской любовью», что не помешало мальчику спокойно сбежать от него (11).

Итар пишет, что Виктор не был способен на самопожертвование и служение. Когда его голод и прочие потребности были удовлетворены, он не желал общаться ни с кем из людей. Даже его ласки «были не менее эгоистичны», потому что были не чем иным, как способом добиться удовлетворения собственных желаний и потребностей. Итар делает вывод, что Виктор был «нечувствителен к какому бы то ни было моральному воздействию» и страдал «непреодолимой оторванностью от общества» (12).

Сиротский опыт Виктора подобен опыту Камалы, однако позволяет увидеть еще кое-что. Как и Камала, Виктор очень боялся общаться с людьми, предпочитая одиночество в холодных зимних горах человеческому обществу, хотя бы и в тепле. Общение было для него в каком-то смысле смертью. Когда Виктор встречал людей в лесу, он считал их своими врагами, и даже крестьянина-француза, заботившегося о нем, он не ставил ни во что. Итар ясно дает понять, что все последующие отношения Виктора с людьми имели своей единственной целью удовлетворение его потребностей. Виктор никогда не давал ничего взамен, подобно ребенку, кричащему для того, чтобы получить материнскую грудь, и не заботящемуся о состоянии матери. У Виктора была единственная моральная установка - любой ценой выжить и добиться, чтобы о нем заботились.

Обобщая эти случаи полной оторванности от людей, Лангмайер и Матейчек делают вывод, что эти дети чрезвычайно боялись общения. Их отношения с людьми были неустойчивы и отмечены стремлением угодить и подчиниться, вызванным их ненасытной жаждой любви и внимания. Их сексуальное поведение было аутоэротическим, плохо управляемым, не имело связи с потребностью проявлять заботу. Подобные сироты нуждаются в том, чтобы их постоянно подталкивали к деятельности, они легко впадают в подавленное состояние (13). К этим наблюдениям мы добавим очевидное: в раннем возрасте дети перенимают черты того, кто подарил им хоть малую толику привязанности и заботы, - даже ёсли это волки!

Эти происшествия, пусть и достаточно редкие, наверное, помогут нам осознать наши собственные страхи и покажут проявление тех или иных сиротских чувств в каждом из нас.

Во-первых, как мы заметили, оба сироты, Камала и Виктор, своеобразно воспринимали близкое общение. По сути, в глубине души они боялись человеческой близости. Даже потеряв сестру, Камала очень медленно привыкала к обществу людей, которые заботились о ней. Виктор, отправляясь в Париж, совершенно спокойно покинул человека, заменившего ему заботливого отца.

Исследования, проведенные среди детей, выросших в неполных семьях, выявили у них множество реакций, сходных с сиротскими. Одни из таких реакций можно заметить сразу, другие могут быть скрыты в течение многих лет.

Некоторые люди, для того чтобы сохранить целостность, уходят в свой тайный внутренний мир. Они безудержно фантазируют или пытаются успокоить себя разными способами, порою способными повредить телу: принимают лекарства, массаж, ходят по врачам, отдыхают в одиночестве. Другие устремляются к внешнему, ищи чувственных удовольствий. Они ищут успокоения в еде, музыке или кино, мастурбировании и других сексуальных экспериментах, чрезмерной работе или безудержной трате денег. Чувствуя, что отношения, имеющие для них значение, находятся под угрозой, они прибегают к перечисленным средствам, подобно младенцам, рыдающим оттого, что их оставили в одиночестве. Такие люди боятся истинно близких отношений, ибо уверены - если им однажды причинили боль, то это может повториться; а на такой риск они не согласны.

Такова Мишель. Она подвергалась физическому насилию со стороны собственного отца, с той поры как была маленьким ребенком. Сейчас она взрослая и говорит, что не боится близкого общения, однако с мужчинами серьезных отношений не поддерживает. Придя ко мне в первый раз, она призналась, что предпочла бы, чтобы с ней беседовала женщина. Почему? Терапия предусматривает близкое общение, а любое доверительное общение с мужчиной причиняет Мишель неудобство. Профессиональная этика, гарантирующая безопасность общения в этом случае, ничего не значит для нее. Даже находясь в глубоком кризисе и нуждаясь в еженедельных встречах со мной, она предпочитает делать это дважды в месяц; чаще для нее - «слишком много».

Мишель абсолютно уверена в том, что ее нежелание видеться со мной чаще никак не связано со стоимостью сеансов, все дело лишь в том, что я - мужчина. Ее реакция на общение со мной доказывает, что эмоциональная близость со всеми прочими мужчинами страшит ее.

Когда Айрис была ребенком, ее отец работал летчиком; большую часть времени его не было дома. Айрис говорит, что так как следует и не поняла, что это за человек. В настоящее время она готовится вторично вступить в брак. Защищаясь, она говорит, что не слишком торопится выходить замуж, тем не менее, дату свадьбы она определила заранее (еще до того, как мы могли начать какие бы то ни было консультации по вопросам семейных отношений).

Воззрения Айрис на близкие отношения - сиротские; близость кажется ей неустойчивой и хрупкой. Она воспринимает ее как нечто, что нужно хватать быстро. Должно быть оттого, что помнит: раз папа прилетел - значит скоро опять улетит. Она не способна поверить в то, что близость зреет постепенно, словно плод, что она - продукт непрерывного и проверенного постоянства. Это происходит по той причине, что она ни разу не видела, чтобы отношения между мужчиной и женщиной развивались таким образом.

Если друг Айрис хочет два вечера подряд провести без нее, намереваясь оплатить счета и поиграть в бейсбол, она теряется и начинает сердиться. Так сердится ребенок, который не видит свою мать.

В тот вечер, когда ее возлюбленный остается дома, чтобы оплатить счета, она звонит ему по телефону и спрашивает, как идут его денежные дела. Уже потом она осознает, что истинной целью звонка было убедиться, что он все еще принадлежит ей. Ее беспокойство и озабоченность приводят к тому, что она оказывает на него давление, которое может стать источником враждебности. Она не способна побороть подавленность, вызванную его отсутствием в течение двух вечеров. Она эмоционально берет его в плен, боясь, как бы ее опять не покинули. Если они ссорятся или просто спорят, она всегда покупает ему маленькие подарки, «чтобы показать свою любовь». Эта «любовь» - всего лишь попытка застраховаться от потери. Ей нужно гарантировать, что он не бросит ее - как бросал ее отец, когда она была маленьким ребенком.

Борьба против близости, которую ведет Бад, отличается от проблемы Айрис. Он младший из трех детей, его мать развелась с отцом, когда ему было семь лет. Когда Баду было десять, его отец женился вторично и с тех пор навещал мальчика все реже и реже. Отношения вызывают у Бада слегка недоверчивое и циничное чувство. Тем не менее, на вечеринках он всегда душа общества, остроумный и энергичный. Но серьезным и искренним ему быть трудно. У него есть несколько друзей-мужчин, но среди них нет ни одного, кому бы он хотел «открыть душу».

Может быть, Бад не стремится к тесным взаимоотношениям как раз оттого, что близость, пережитая им однажды, оказалась прелюдией к потере. Когда ему было десять лет, отец был для него всем, однако потом отец и мать развелись и отец покинул его. Поэтому сейчас Бад работает помногу часов в день, ежегодно получает прибавку к жалованью и продвигается по службе не просто потому, что он хороший работник, а еще и потому, что самоутверждение в работе делает его более защищенным. Предложите ему зайти пообедать вместе, и он сообщит, что он вас «любит», но «у него нет времени». У него нет времени ни для кого.

Отец Бада покинул его, однако до сих пор умудряется учить своего сына. Преподанный им урок запал сыну в самое сердце.

«Все, что я люблю, куда-то исчезает, - сказал он мне однажды сквозь слезы. - Меня это мучит. Я больше не хочу страдать. Я лучше буду один, чем буду страдать. Одному не так уж плохо. По крайней мере, тебя не притесняют».

Хотя Бад и страдает так глубоко, не стоит ему оставаться в одиночестве. Страдающий сирота может обрести помощь и исцеление.

Является объектом исследований многих современных психологов, так как количество данной категории детей просто огромное. При этом государство озабоченно передачей детей-сирот на воспитание в семьи.

Дескать, семейное воспитание намного будет лучше казенного. Вот и проводят социологи исследования, психологи пишут рекомендации по лучшей адаптации детей сирот в семье, выявляют особенности их развития.

Известно, что детдомовские дети отличаются от детей воспитанных в семье по следующим показателям:

1. Хуже адаптируются в обществе

2. Склонны к девиантному поведению

3. Нередко наблюдается задержка психического развития

4. Испытывают трудности в формировании гендерной идентичности

5. Отсутствуют необходимые социальные, коммуникативные навыки

6. Возникают проблемы в мотивационной сфере — не знают чего хотят, не умеют выбирать оптимальные пути, средства для удовлетворения своих потребностей

7. Сложно складываются семейные отношения.

Причинами подобных психологических особенностей детей-сирот называют то, что в детском доме они не дополучают любовь и заботу, общение взрослый — ребенок выстраивается авторитарно, дети находятся в замкнутом пространстве, ограничены в общении. Считается, что если дети-сироты попадут в семью, где их окружат любовью и вниманием, то проблемы решатся сами собой. Это большое заблуждение.

Избитые грабли

Сама по себе родительская любовь (будь то родных или приемных родителей) не заменит воспитания ребенка. Иначе бы дети, получающие максимум тепла и ласки в семье сплошь и рядом вырастали бы достойными гражданами общества, а мы в школе жизни видим, что это вовсе не так.

Любила своего сыночка, души в нем не чаяла, все лучшее ему отдавала, а он меня в Дом престарелых сдал

Я вырастила дегенерата, домой идти страшно

Мой сын стал вором и пьяницей

Дочь выросла проституткой

Сидит у меня на шее тридцатилетний дитятя, да жалуется на весь мир…

Тысячи откровений любящих своих детей матерей. Почему же родительская любовь не гарантирует счастливого будущего детей?

Прописные истины

Дело в том, что все люди рождаются разными, воспитание каждого ребенка требует особого подхода. Какого конкретно — становится понятно при ответе на вопрос: а что за ребенок родился, с какими внутренними особенностями? Понять врожденные психические свойства малыша позволяет системно-векторная психология Юрия Бурлана.

Согласно ее терминологии, существует всего восемь базовых типов характера, называемых векторами, они и определяют наши потребности, жизненные ориентиры, способности, тип сексуальности. Вектора нам заданы природой, каждому вектору свойственен тот или иной набор бессознательных желаний и соответствующих им свойств, которые необходимо развивать. Развитие векторов в нужном русле происходит при правильном воспитании, когда родители создают необходимые условия.

Кроме того, существенным аспектом развития природных наклонностей является обеспечение ребенку чувства психологического комфорта, безопасности. Если ребенок не чувствует себя защищенным он вынужден Выживать, а не Развиваться.

Дети-сироты в современных детских домах России часто не ощущают гаранта безопасности, главная задача для них выжить во что бы то ни стало. Исходя из неразвитости своих векторов, они реализуют архетипичную программу, адаптируются к нынешнему ландшафту маргинальными способами: кожные воруют, выгадывают по — мелкому, мошенничают, кожно-зрительные девочки используют свое тело как актив, продают себя, уретральные становятся во главе банды и ведут ее на нарушение существующих запретов и прочее.

Они живут по законам джунглей: сильный всегда прав, такие дети рано вступают в сексуальные отношения, духовно-нравственная, интеллектуальная сфера остаются в зачаточном состоянии. О каком развитии высоких чувств детей-сирот может идти речь, если они заняты сохранением собственной жизни, пытаются справиться с большим давлением внешнего мира?

У нас в обществе сложилось катастрофически неправильное отношение к детдомовцам, в лучшем случае жалостливое, а в худшем — презрительное. Дети в полной мере ощущают на себе всю тяжесть неприятия российского общества и закономерно делят всех людей на «своих» и «чужих», каждый по-своему защищается. Кожные ребята, наделенные психической гибкостью, скрывают, что они родом из детского дома. Анальные дети, ригидные, трудно поддающиеся давлению извне, обижаются на свою судьбу, на родителей, бросивших их, на общество.

И вот ребенка из своеобразной первобытной стаи, который привык жить по законам джунглей, берут в чужую семью с новыми требованиями, с чуждыми ему правилами. Особенно трудно приходится тем приемным родителям, которые взяли себе детей подросткового и юношеского возраста. Пубертатный период является конечной точкой развития векторов, дальше происходит лишь их реализация, можно собирать, что посеяли, ничего нового, даже самое светлое и хорошее уже в душе прошедшего переходный период не посадишь, как бы не старался. Всему свое время.

Время собирать камни

Системные психологи справедливо отмечают, что требуется полное переосмысление существующих, неработающих подходов в воспитании приемных детей, общественных стереотипов по отношению к детдомовцам. Нет смысла детей-сирот отдавать в семьи в надежде, что проблемы с их полноценной адаптацией в общество решатся сами собой.

Отдельный пункт — больные дети, которым государство явно не может обеспечить должного ухода, развития и лечения, как это могли бы сделать приемные родители. В остальных же случаях — детей-сирот можно и нужно правильно воспитывать в государственных детских учреждениях, осуществлять профессиональный отбор сотрудников детских домов и приютов, создать условия психологического комфорта детям, понимая, в чем каждый из них нуждается (так, зрительному малышу необходимо развивать сострадание, сопереживание, создавать с ним тесную эмоциональную связь, оральному карапузу важно, чтобы его слушали и ни в коем случае не били по губам, звуковому ребенку значима атмосфера спокойствия и тишины, анальному, чтобы его не торопили, кожного чтобы не били и не заставляли развивать не свойственное ему терпение и усердие и т.д.).

Обучить персонал детских домов, проконтролировать их, изменить бытовые условия пребывания детей-сирот, сделать их пространство открытым, скажем, доступным для волонтеров, развивать социальные навыки, трудовое обучение, организовать, чтобы дети ходили в одну школу с обычными ребятами — гораздо проще и эффективнее, чем проверить каждую приемную семью. Кто знает, какие тараканы в голове у приемных родителей, как они видят воспитание детей, не будут ли они воплощать на них как на подопытных кроликах собственные мечты, добираться за счет них в своих психических нехватках? Не будут ли они из «кошечки» лепить «собачку»?

Нет таких гарантий, а значит, есть весьма слабая надежда на то, что приемные семьи воспитают должным образом детей-сирот, воспитают из них счастливых, достойных людей.

Статья написана с использованием материалов из тренинга по системно-векторной психологии Юрия Бурлана

Активист волонтёрского движе­ния Вероника Рожкова верит, что мысли материальны. Первый раз, увидев в детдоме девятилетнего Ивана, подумала: было бы здоро­во иметь такого сына. К тому мо­менту у неё уже была своя дочь, и растила её Вероника одна. Моло­дая мама рассказала двухлетней Дарии про симпатягу Ивана, и та загорелась: хочу старшего брата. С той минуты у Рожковых началась новая жизнь.

Не такой, как все

Вероника человек в Гомеле извест­ный. Прежде всего, своей обществен­ной деятельностью, тесно связанной с волонтёрским движением. Именно во­лонтёрские дела и привели её однаж­ды в детдом:

Это был 2009 год. Моей дочери только исполнилось два года, я вышла из декретного отпуска и с головой оку­нулась в работу. Ивана сразу же выдели­ла из разновозрастной толпы ребят. По­смотрела ему в глаза и буквально обо­млела. В них было столько жажды до­броты, что этот взгляд потом преследо­вал меня очень долго…

Поразило и поведение Вани. Обычно при посещении детских домов дети бе­гут к волонтёрам обниматься, говорят спасибо за привезённые подарки, про­сят посидеть на руках. Но Иван держал, что называется, дистанцию.

- Улыбался, благодарил за гостинцы, но при этом в его поведении чувствова­лись независимость, сдержанность и на­стоящее мужское достоинство. У девя­тилетнего ребёнка из неблагополучной семьи! - вспоминает подробности пер­вой встречи Вероника.

У Вани есть мама. Хотя вряд ли это­го высокого звания достойна женщина, с лёгкостью променявшая счастье сво­их шестерых детей на компанию слу­чайных собутыльников. Её лишали ро­дительских прав едва ли не сразу после рождения каждого ребёнка. Иван, вместе с братом и двумя сёстрами (старшие уже выросли), жил с отцом, бабушкой и де­душкой. Когда ему исполнилось девять лет, отец трагически ушёл из жизни. Ни­кто из многочисленных родственников, съехавшихся на похороны, не отважил­ся забрать осиротевших детей в свои се­мьи. Так Ваня с братом и сёстрами ока­зались в детдоме.

Родные убеждали не дурить

После поездки в детдом Вероника распечатала фотографии. Долго не мог­ла оторвать взгляда от снимка запавшего в душу мальчика. Любовалась его луче­зарной улыбкой и показывала друзьям, твердя, что не может выбросить ребёнка из головы. Несколько ночей не спала, а затем приняла бесповоротное решение: постарается стать для Вани если не ма­мой, то хотя бы близким человеком.

Сказать, что окружающие приняли эту идею с восторгом, значит погрешить против истины. Даже самые близкие лю­ди, узнав о решении Вероники, крутили пальцем у виска. Родные убеждали не дурить, при этом резонно замечали, что сначала надо поставить на ноги своего ребёнка. Вероника не спорила, но и от­ступать не собиралась. Хотя к тому вре­мени уже прекрасно понимала - осу­ществить задуманное будет не просто.

Правила пребывания детей в за­ведениях подобного типа не предусма­тривают их свободного общения с по­сторонними людьми. За исключением особых случаев, ради которых необхо­димо выполнить ряд требований и со­брать неимоверное количество спра­вок и документов. Основательно про­штудировав действующее законода­тельство, я поняла, что шансов полу­чить разрешение на патронат у ме­ня нет. В первую очередь, из-за отсут­ствия собственного жилья, - объясняет юридические нюансы Вероника. Но это не остановило молодую маму, а наобо­рот, придало силы искать выход из сло­жившейся ситуации.

«Я не обещала ему золотых гор»

Когда Дария пошла в школу, Верони­ка уже обзавелась собственной кварти­рой. В одном классе с её дочерью оказа­лась девочка, чья мама является дальней родственницей Вани.

Совпадение это или что-то другое, но у меня снова выросли крылья. При встре­че я твёрдо заявила женщине, что заберу Ивана из детдома. Она в ответ проявила абсолютное безразличие. Так и сказала: «Забирай, кого хочешь», - вспоминая этот момент, Вероника снова волнуется. К тому времени в законодательстве бы­ли сделаны послабления для оформле­ния патроната. Хождения же по каби­нетам не пугали окрылённую надеж­дой Веронику. Гораздо больше она пе­реживала перед предстоящим разгово­ром с мальчиком: без его согласия ни о каком патронате не могло быть и речи. От руководства детского дома Ваня узнал, что с ним очень серьёзно хочет поговорить одна «тётя». Но не подозре­вал, что ею окажется волонтёр Верони­ка. Сбивчиво, местами путаясь, она рас­сказала, что уже не первый год за ним на­блюдает и очень хочет ему помочь обре­сти семью.

- Я не обещала ему золотых гор - только любовь и заботу. Помню, он спро­сил: почему именно он, а не вся его се­мья? Я честно призналась, что ни к его брату, ни к сёстрам не испытываю тех чувств, которые питаю к нему. А обма­нывать и притворяться хорошей для всех не могу и не хочу, - рассказывает Ве­роника.

Ваня взял два дня подумать. Это вре­мя для нашей героини показалось вечно­стью. Наконец раздался звонок, и замди­ректора детдома сообщила, что Ваня хо­чет поговорить.

Не поверите, но у меня так задро­жали от волнения руки, что я едва удер­жала телефонную трубку. А когда маль­чишеский голос тихо произнёс «я согла­сен…», то я чуть не упала в обморок от счастья, - признаётся Вероника.

Счастье лёгким не бывает

С первыми трудностями Вероника столкнулась, официально оформляя па­тронат над ребёнком. По её мнению, выдержать подобные испытания могут только люди, твёрдо решившие принять в судьбе сирот самое деятельное уча­стие. С одной стороны, это и хорошо: отсекаются те, кто решает взять на вос­питание чужого ребёнка, поддавшись сиюминутному порыву души. С дру­гой - плохо: многие из тех, кто вполне мог заменить сиротам родителей, но по натуре не бойцы, лишаются подобной возможности после первого же стол­кновения с бездушной канцелярщиной. Но даже не это до сих пор возмущает Ве­ронику.

Почему-то все, с кем пришлось столкнуться, даже врачи на обязатель­ной медкомиссии, считали своим долгом поинтересоваться, зачем ей это надо.

При этом рисовали самые мрачные пер­спективы. Единственным другом, кото­рый в этот сложный период оказывал Веронике самую искреннюю поддерж­ку и сочувствие, была… дочь Дария. За­очно, по фотографии, но по-детски ис­кренне она признала в Иване своего бра­та. И всё время донимала маму расспро­сами, когда же она, наконец, заберёт его из детского дома. Но о такой перспекти­ве молодая женщина даже не мечтала. Ваня парень с характером, первому встречному на шею не бросится, тем более не раскроет душу. Поэтому по­началу Вероника общалась с ним че­рез соцсети, хотела вовлечь его в во­лонтёрскую деятельность. Сделать это было не просто: мальчишка был не то чтобы ленивый, но и не из тех, кто лё­гок на подъём.

С любыми детьми нелегко, - рас­суждает Вероника, - даже с собствен­ными. Но дети в детском доме - дру­гой случай. К ним особый подход ну­жен. Тем более что близкое общение с Иваном у нас выпало на переходный возраст. Это тоже наложило отпечаток и на его поведение, и на моё. Я ведь не только Дашку и его всё это время вос­питываю, а сама вместе с ними учусь быть мамой. Увы, не без ошибок…

Да и как им не быть, если всё это вре­мя Вероника, сердцем испытывающая к Ване поистине материнскую нежность, всячески пыталась угодить мальчику, окружить его заботой и вниманием. Так, как она это понимала. Лишь много поз­же пришло осознание, что гиперопека может навредить:

Он ведь тоже испытывал опреде­лённый психологический дискомфорт. И присматривался к чужому человеку, который каждый день засыпал его эсэ­мэсками и порой чересчур надоедливо пытался войти в его жизнь. Когда я это поняла, перестала обижаться, если в ответ на мой искренний порыв обнять его, Ваня отстранялся. В какой-то мо­мент осознала, что ему 14 лет, а я об­ращаюсь с ним как с маленьким. При­знаться себе в этом было не просто, но необходимо.

Я сейчас со стороны наблюдаю за отношениями одной моей знакомой. Она познакомилась с красавцем на дорогой спортивной машине и из ее уст история их любви звучит буквально чуть ли не как история золушки и принца. На самом деле она лукавит. Девушка недавно закончила КИМО, с детсва всякие мальдивы-сейшелы, шоппинг в Италии и так далее. "Принц" конечно на порядок круче и богаче, чем ее родители, но она при этом все равно не Золушка и не бесприданница. Она выросла в том уровне достатка, который ей позволяет ощущать себя на равных с людьми даже богаче себя. Именно поэтому они и познакомились (на вечеринке в пафосном заведении), устаканились их отношения.

Девушке из реально бедной семьи подцепить принца гораздо сложнее. Во-первых, очень мало точек, где они могут пересечься. ВО-вторых, даже если допустить ситуацию: вот она стояла на остановке а но проезжал мимо в бентли и был пленен ее красотой... дальше что они будут делать?

Дальше девушка, если уж на нее обратил внимание такой мужчина, бует ждать от него чуть ли не волшебства. Причем как материального, так и эмоционального. Не потому что она вся такая корыстная, нет. Просто она очень устала жить в двухкомнатной хрущевке с родителями и спать в одной комнате с лежачей бабушкой, которая ходит под себя. И мечта о принце - единственное, что ее грело. Причем понятно, что вася из соседнего подъезда хрущевки на принца не тянет, поэтому к нему "принцессинские" требования и не выдвигаются. Наоборот, для васи она и сама еще ангелом при случае может поработать.

А тут бентли (в некоторых случаях покатит и приличный мерс), принц в дорогом костюме - и конечно, немедленно должно начать сбываться все то, о чем она мечтала. Дорогой ресторан, подарки, романтические приключения - она ждет всей этой сказки, потому что именно ожиданием была вся ее предыдущая жизнь.

Как воспринимает приглашение в дорогой ресторан моя знакомая, с которой я начала рассказ? Да никак. Приглашение в ресторан. Она и раньше там бывала. Возможно с родителями, возможно с друзьями а может просто забегала на ланч в обеденное время. Как воспринимает ресторан настоящая золушка? для нее это практически чудесный бал. И от мужчины она ожидает, что он сразу закажет дорогое шампанское и еще что-то масштабно-дорогое-впечатляющее. Он же принц. Принцам не пристало мелочиться и ворчать на ресторанные наценки.

Как воспримет обеспеченная девушка дорогой подарок на праздник? Как должное. В ее среде все дарят подобные подарки и это не является чем-то из ряда вон. И своему избраннику такая девушка тоже подарит что-то достойное. Золушка будет ждать праздника и ждать, что же ей подарят. Она ждет очередного чуда от благодетеля. Причем не факт, что она сама ему подарит хотя бы открытку. Это он принц и он должен совершать чудеса. Ее дело - принимать и восхищаться.

Бедная золушка всегда ждет чуда от принца, причем чудо должно свершаться с первых минут знакомства. И если принц не готов совершать чудеса - золушки научены сегодняшним глянцем, что надо прямо сообщать о своих желаниях.

У мужчины после контакта с такой золушкой, которая все время ждет от него подарков и геройства остается ощущение того, что его меркантильно используют. На самом деле это не совсем так. У каждого из нас в детстве есть период, когда мы ждем подтверждения родительской любви именно в материальных вещах. Мы хотим подарков, сюрпризов. Некоторым родителям удается это выполнить даже при скромном бюджете. Но вообще, когда денег нет на еду - сложно думать о подарках. Поэтому у золушек эта часть программы детства остается невыполненной. Нельзя давать то, чего ты не получил. Золушке надо сначала получить от отношений все то, чего она не имела в детстве и тогда она будет способна уже сама давать что-то своему партнеру.

Но партнер в панике от ее запросов и меркантильности. Ему проще купить ей айфон\машину\еще чего-то там (согласно запросам), потрахаться пару раз и сбежать побыстрее, чтобы "не застрять в плену у этой алчной суки". У мужчины закрепляется стереотип: все женщины меркантильные. Поэтому можно за дорогой подарок\ресторан\поездку "купить секс", а потом надо делать ноги... А вот когда он сбегает - у Золушки появляется девиз "Все мужики козлы" и то, что я называю "детдомовским синдромом". К каждому следующему мужчине в своей жизни она будет относиться так, как обычно детдомовские дети относятся к благотоворителям и возможным усыновителям: "скорее всего ты не станешь мне родителем (мужем) и возможно завтра я вообще тебя не увижу, поэтому сегодня мне надо получить с тебя по максимуму"

Есть ли при таком раскладе будущее у мезальянса? Есть. Если обе стороны вот этих своих тараканов смогут обуздать. Мужчина отойдет от схемы товарно-денежных отношений, а женщина перестанет воспринимать его как принца, который ей должен подарить полкоролевства, причем буквально после слова "здрасьте".

На сегодняшний день, исследование психологов показывает, что дети из детских домов отличаются от детей, растущих в семьях, по физическому и психическому развитию. Развитие детей-сирот, в условиях детского дома имеют ряд негативных особенностей, которые накладывают отпечаток на дальнейшую жизнь ребенка. При этом многие педагоги, которые работают в детских домах, совершенно не знают психологических особенностей этих детей. Соответственно, при развитие и воспитание детей-сирот, составляют коррекционно- развивающую программу с завышенными требованиями к данной категории детей. Все это впоследствии сказывается на развитие ребенка, на его адаптацию в социуме. В своей работе я бы хотела рассмотреть особенности психологического развития дошкольного возраста, младшего школьного возраста и подросткового возраста; выявить общие проблемы их развития.

Дошкольный возраст.

Дети-сироты дошкольного возраста, как правило, попадают в детский дом из семей, где родители лишены родительских прав, либо из домов малютки. Дошкольный возраст, это время когда ребенок стремится к самостоятельности; ребенок впервые начинает устанавливать отношения с миром взрослых людей, проходит первичную социализацию. Социальной ситуацией на данном этапе является «ребенок – общественный взрослый». Ведущей деятельностью у дошкольников является игровая деятельность. В игре формируется характер ребенка; происходит изменения в познавательной деятельности ребенка. Игровое действие порождает процесс воображения, таким образом, ребенок принимает на себя роль взрослого, создает игровую ситуацию. Ребенок получает развитие наглядно-образное мышление. Дети, воспитывающие в условиях детского дома, не владеют игровой деятельностью; с интересом следуют за игровыми действиями воспитателя, выполняют его указания, охотно принимают все предложения, но включиться в игру, быть ее равноправным участником не могут. В то же время ребята активно интересуются предметами и игрушками, задействованными в игре. Новые предметы не побуждают детей к совместной игре. Завладев ими, дети пытаются их спрятать или просто держат в руках. Игровые действия детей осуществляются чаще всего под его руководством взрослого. Важно уделять огромное внимание развитию игровой деятельности ребенка, вырабатывать умение самостоятельной игре. Через игру ребенок получает свой первый опыт взаимодействия с окружающими. На стадии дошкольного возраста у детей начинает формироваться этические инстанции и моральные чувства. Но у ребят из детских домов, как правило, эти качества остаются не сформированными в силу того, что дети проживают в неблагополучных семьях, либо в закрытом учреждение. Общение дошкольника со взрослым также отмечается своеобразием. Воспитанники детского дома общаются со взрослыми не так, как дети из семьи. Прежде всего они проявляют большой интерес ко взрослому; часто обращаются к воспитателю, стремятся любым путем завладеть его вниманием. Все это говорит о том, что дети явно испытывают потребность во внимание взрослого. И что, интересно у ребенка из семьи в общение со взрослым есть главный мотив общения, познавательный мотив, тогда как у детей-сирот доминирующем мотивом общения является потребность во внимание и доброжелательности. Вопрос воспитателя, что больше ребенок хочет делать – читать, играть или беседовать, - обычно вызывает недоумение: дети смущаются, молчат, пожимают плечами или отвечают «не знают». Для большинства детей выбор предпочитаемой ситуации общения оказывается трудной задачей. Наименее доступна и привлекательна для детей внеситуативно-личностная беседа. Эта форма общения мало знакома воспитанникам детского дома. Вопросы типа «Кто тебе больше нравится?», «Что ты больше всего любишь?», смущает детей, они отводят глаза, опускают голову, отходят от экспериментатора. Для детей гораздо важнее любых разговоров с воспитателем непосредственный физический контакт с ним. Ведь, для ребенка детский дом является семьей, домом, а воспитатель «мамой», поэтому педагогам важно составлять свою педагогическую деятельность с учетом всех особенностей. Известно, что недостаток общения со взрослыми приводит к обеднению отношений между сверстниками. Уровень развития общения ребенка со взрослым во многом определяет характер его контактов со сверстниками. только взрослый может научить детей умению видеть субъективные качества другого ребенка, способствовать углублению детских контактов. По мнению ряда исследователей, испытывая дефицит общения со взрослым, воспитанники детских домов спонтанно вступают в контакт с посторонними «чужими» людьми, отдавая предпочтения непосредственному физическому контакту с ними. И.В.Дубровина и А.Г.Рузская считают это своеобразной формой ситуативно-личностного общения, в которой средства общения не соответствуют мотивам и потребностям. Контакты со взрослыми и со сверстниками в детском доме у детей-сирот дошкольного возраста выражены гораздо слабее, чем у детей из семьи, они однообразны, малоэмоциональны и сводятся к простым обращениям и просьбам. В основе отставания лежит отсутствие эмпатии, т.е. сочувствия, сопереживания, умения и потребность разделить свои чувства, переживания с другим человеком. Перечисленные особенности общения лишают детей: во-первых, важного для психологического благополучия переживания своей значимости и ценности, уверенности в себе, лежащих в основе формирования полноценной личности; во-вторых, переживания ценности другого человека, глубокой привязанности к людям. Дети-сироты с дошкольного возраста не чувствуют привязанности к сверстникам, к взрослым. Таким образом, у детей дошкольного возраста, воспитывающихся в условиях детского дома, недостаточно сформирована игровая деятельность, детям не хватает личного внимания и любви со стороны окружающих их людей.

Младший школьный возраст

Приход ребенка в школу связан с перестройкой всей системы отношений ребенка с действительностью, изменяется ход его жизни и деятельности. Но для детей из детского дома не только новое посещение школы, а также переход из одного закрытого учреждения в другое. Эти изменения в жизни ребенка обуславливают серьезные перестройки в системе его отношений со взрослыми и сверстниками. Новая социальная ситуация ужесточает условия жизни ребенка. Новое положение в обществе состоит в том, что ребенка во-первых, появляется обязанности перед школой; во-вторых, ребенок должен адаптироваться в новом «доме», в новой «семье» и на сколько успешно пройдет адаптация в детском доме, а затем и в школе во многом зависит от педагогического состава детского дома. Ведущей деятельностью младшего школьника является учебная деятельность. У младших школьников из детских домов, как правило, не сформирован мотив к учебной деятельности, недостаточно развита способность планомерно, исследовать предметы, явления, выделять их свойства. Дефект восприятия может иметь последствия не только для обучения в школе, но и для общего психического развития ребенка. Главное в учебной деятельности – умение при выполнении задания ориентироваться на определенный общий способ действия. У воспитанников детского дома, как правило, такое умение не сформировано. У них недостаточно развито наглядно-образное мышление и логические операции обратимости. Доминирующими оказываются классификационные формы мышления. Как и у дошкольников у ребят недостаточно развиты воображение и образное мышление.Воспитанники детского дома не так успешны в решение конфликтов в общение с взрослыми и со сверстниками, чем учащиеся обычной школы. Дети-сироты более агрессивны, чаще стремятся обвинить окружающих, не умеют и не желают признавать свою вину, т.е. по существу доминирование защитных форм поведения в конфликтных ситуациях и неспособность конструктивно решать конфликт. В младших классах воспитанники делают все возможное, чтобы обратить на себя внимание. Поверхностное наблюдение позволяет предположить неудовлетворенность потребности в общение со взрослыми у этих детей, что приводит к определенным отклонениям в поведении. Исследование, проведенное Р.Бернсом по Карте Стотта, подтверждает сказанное выше. Карта Стотта, заполняется учителем, воспитателем, позволяет на основании описания и оценки многочисленных «отрезков поведения» определить степень дезадаптации ребенка и выделить те симптомокомплексы, которые доминируют в общей картине дезадаптации. Для младших школьников, воспитывающихся в детском доме, в качестве ведущих выступают два симтпомокомплекса – «тревога по отношению к взрослым» и «враждебность по отношению к взрослым». Первый, отражающий беспокойство, неуверенность ребенка в том, интересуется ли им воспитатель, принимает ли его, любит ли его. Второй симптомокомплекс показывает различные формы неприятия ребенком взрослого и может быть началом враждебности, депрессии, агрессивности, асоциального поведения – «исключительно нетерпелив, кроме тех случаев, когда находится в отличном настроение; иногда стремится, а иногда избегает здороваться с воспитателем». Подобные трудности в общении с взрослыми могут быть связаны с тем, что ребенок в детском доме с раннего возраста сталкивается с большим количеством людей, в результате чего у него не формируются устойчивые эмоциональные связи, развивается эгоцентризм и незаинтересованность в социальных отношениях. Гипертрофированная потребность в общении с взрослым и полная ее неудовлетворенность приводят к тому, что на фоне выраженного стремления к общению с воспитателем младшие школьники - сироты проявляют агрессивность по отношению к взрослому. Потребность в доброжелательном отношении взрослого сочетается с глубокой фрустрацией в интимно-личностном общении с ним. Таким образом, можно выделить два момента в общение воспитанников детского дома с взрослыми: с одной стороны, напряженность данной потребности, а с другой – примитивность и неразвитость форм общения. Мотивационные предпочтения определяются особенностями общения со взрослыми, важным для них является ласка, похвала, одобрение учителем или воспитателем. На низком уровне у ребят развиты навыки общения со сверстниками. Как правило, младшие школьники из детских домов нуждается в специальных - коррекционных учреждениях.

Подростковый возраст.

Подростковый возраст относится к числу переходных и критических периодов онтогенеза. Этот особый статус возраста связан с изменением социальной ситуации развития подростков, в их стремление приобщиться к миру взрослых, ориентацией поведения на нормы и ценности этого мира. Подросток, воспитывающийся в условиях детского дома, сложнее проходит (переживает) данный этап. Его начинает смущать, что он из детского дома, он старается отделиться от группы детей, в кино или в магазин, ходят по одному или 2-3 подростка. Как можно реже начинает упоминать, что он из детского дома. Все это сказывается на общем развитие ребенка. Главной задачей для педагогов детского дома в данный период является понимание подростков, дать им возможность раскрыться, направить их в нужное русло, не дать им уйти в никуда. А самое главное уважение к ребенку как к личности. В подростковом возрасте особенности психического развития воспитанников детских домов проявляются в первую очередь в системе их взаимоотношений с окружающими людьми, которые связаны с устойчивыми и определенными свойствами личности таких детей. К 10 – 11 годам у подростков устанавливается отношение к взрослым и сверстникам, основанное на их практической полезности для ребенка, формируются «способность не углубляться в привязанности», поверхностные чувства, иждивенчество, осложнения в становление самосознания и другое. В общение таких детей присутствует назойливость и потребность в любви и внимание. Проявление чувств характеризуется, с одной стороны, бедностью, с другой – острой аффективной окрашенностью. Им свойственны взрывы эмоций – бурная радость, гнев, отсутствие глубоких, устойчивых чувств. У детей – сирот, как правило, не развиты высшие чувства, связанные с нравственно-моральными ценностями. Наличие потребности у детей – сирот во внимание, любви со стороны взрослого, свидетельствуют о том, дети охотно идут на контакт с окружающими его людьми. Общение воспитанников детского дома друг с другом имеет свои особенности. У детей – сирот, в общение преобладает местоимение «мы», это особое психологическое образование, весь мир они делят на «своих» и «чужих». В детских домах ребенок постоянно общается с одной и той же группой сверстников, причем сам он не может предпочесть ей какую- либо другую группу. Принадлежность к определенной группе сверстников становится как бы безусловной, это ведет к тому, что отношения между сверстниками складываются не как приятельские, дружеские, а по типу родственных. Такую безусловность в общение со сверстниками в детском доме, можно рассматривать как положительный фактор, способствующий эмоциональной стабильности, защищенности; с другой стороны – подобные контакты не способствуют развитию навыков общения со сверстниками. Ребенок, воспитывающийся в детском доме, вынужден адаптироваться ко всем детям, проживающих в детском доме. Его контакты с ними поверхностны, нервозны и поспешны: он одновременно требует к себе внимания и отторгает его, переходя на агрессию или пассивное отчуждение. Нуждаясь в любви и внимании, он не умеет отвечать на нее нужным образом. Неправильно формирующий опыт общения приводит к отрицательным последствиям. Таким образом, подростковый возраст – это сложный период для детей. Важно педагогам помочь детям пройти этот возраст. У детей – сирот трудности общения со сверстниками обусловлены низким уровнем коммуникативных навыков, неадекватностью эмоциональных реакций, ситуативностью поведения, неспособностью к конструктивному решению проблемы.

В целом главное в работе педагогов детских домов заключается в том, что бы ребенок-сирота был окружен любовью и вниманием со стороны взрослых. И только после того, когда ребенок почувствует, что он кому-то нужен, что кто-то о нем беспокоится и заботится, только после этого можно начинать проводить коррекционно - развивающуюся работу.

Литература.

• Психическое развитие воспитанников детского дома (текст) / под ред. И.В.Дубровиной – М.: педагогика, 1990. – 264 с.
• А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых. Психология сиротства. (текст). Изд.3-е. – СПб.: Питер, 2007. – 416 с.: ил.
• Социализация личности и образования: от теории к практике. – Н.Тагил: НТФ ИРРО,2002. – 47 с.
• В.Б. Шапарь. Новейший психологический словарь (текст); под общей ред. В.Б.Шапаря. – Изд.3-е – Ростов н/Д.: Феникс, 2007. – 806 с.
• Л.М. Шипицына. Психология детей-сирот (текст); Изд-во СПб. Ун-та, 2005. – 628 с.
• Д.Б. Эльконин. Детская психология: Учебное пособие / Ред. – сост. Д.Б. Эльконин. – М.: Издательский центр «Академия», 2004. – 384 с.